— Я говорю себе, что у Бога есть план для каждого. Может, я просто пока его не вижу.
— Бог? Хренов божий план? В Санта-Клауса ты тоже веришь?
Говорят, есть два отца: один наверху, второй внизу. Они врут. Всегда был только дьявол.
И если заглянуть на самое дно, там будет лишь его отражение, смеющееся над тобой.
Гром — это всего лишь явление природы. Если бы Господь вознамерился обратиться к людям, он нашел бы иной способ, попроще.
— Русич? Одной веры мы с тобой, одного Бога рабы.
— Коли раба назовёшь рабом — он или засмеётся, или заплачет. Коли свободного русича назовёшь рабом — он... будет сражаться.
— Не понял тебя, витязь. Страны у нас разные, но небо над нами одно и Бог наш един!
— Мой Бог рабом меня не кличет.
Когда Бог чего-то хочет от человека, Он лишь слегка на это намекает, поскольку Его этика не разрешает Ему говорить прямо.
— Святых трогать не надо. Святые держат нейтралитет.
— Не всегда, — сказал Равик.
— В тяжелые времена у Бога всегда есть какой-то шанс. Не раз я уже видела здесь атеистов за молитвой. А вам разве не приходилось молиться, когда вас брали за горло?
— Тогда мне непонятно, почему он покинул Свои творения. По-моему, это чудовищная безответственность.
— Он покинул нас, потому что мы захотели идти собственным путём, пускай даже самим себе во вред, а Он не в силах был взирать на это.
— Но откуда тебе это знать? У Него самого ведь не спросишь. Быть может, Он просто ушёл к новому творению, а старое бросил как удручающую ошибку, о которой лучше забыть.
— Мне не нужно это знать, потому что у меня есть вера. Я верю в Него и чувствую Его надежду и любовь.
— Вера. Как быстро те, кто не может ответить на вопрос, вспоминают это слово.
Cлайд с цитатой