Нет на земле места тоскливее, чем пустая двуспальная кровать.
Она была женщиной-девочкой, настолько хрупкой и беспомощной, что хотелось ее защитить. Любой мужчина рядом с ней невольно становился рыцарем в сияющих доспехах.
Нет на земле места тоскливее, чем пустая двуспальная кровать.
Она была женщиной-девочкой, настолько хрупкой и беспомощной, что хотелось ее защитить. Любой мужчина рядом с ней невольно становился рыцарем в сияющих доспехах.
... боль утраты обрушивается без жалости, без предупреждения. Скорбь подобна набегающей волне. Она накатывает на тебя и закручивает в гигантском водовороте, грозя утащить на дно.
Паркет.
На нём две гантели,
Пара писем, не отвеченный звонок.
Сидишь на мятой постели,
И кажется, что ты уже не одинок.
Хотя она уже давно поняла, что чем выше ответственность, лежащая на плечах человека, тем он более одинок.
... чего только люди не тащат в кровать, чтобы согреться. Плюшевая собачка — еще далеко не самое худшее.
Ужасно неудобно играть на скрипке и одновременно плакать. При таком наклоне головы слезы сперва скапливаются в ямке между между носом и уголком глаза, затем стекают по лицу и, что еще хуже, капают на скрипку, а значит их следует быстро стирать, чтобы дерево, не дай бог, не деформировалось.
Про всё человечество начинают думать тогда, когда рядом нет человека. От одиночества, в общем.
Все в жизни бывает в первый раз, и только природа всегда постоянна. Искорки счастья порой вспыхивают в твоей жизни и вновь гаснут. А ты в тщетной попытке пытаешься раздуть догорающий костер дружбы или любви, сохранить остатки тепла… Но хоть тебе порой не хватает дыхания легких, ты все равно пытаешься, до тех пор пока у тебя не закружится голова и не потекут слезы из глаз, то ли от едкого дыма слов, который идет в твою сторону, то ли от
страха замерзнуть или потеряться в наступившей темноте...