Я вспыхиваю, я не могу остыть,
Ты окрутила меня, круг за кругом,
Круг за кругом, и еще круг...
Никто не знает, когда это прекратится.
Ты меня зажигаешь, заставляешь вздыхать,
Ты заставляешь смеяться, заставляешь плакать,
Поддерживай огонь мой любви,
Прикосновением бархатной перчатки.
Есть красивые женщины, есть страшные женщины. А есть страшно красивые женщины — последние возбуждают меня больше всего.
Я вижу магию в твоих глазах.
Я слышу волшебство в твоих вздохах.
Как раз тогда, когда я думаю, что смогу уйти.
Я слышу те слова, которые ты всегда говоришь...
Every time you’re here I can love
Don’t you know I’ve been waiting so long
Like a first time give me this madness
Just stay and look into my eyes.
Кто может сказать, единственное ли то устройство мира, в котором мы существуем? Оно предстает данностью, но, может, это нечто текучее, приобретающее ту форму, которую ему создает человек? Стереотипы предписывают поведение и даже мысли, те создают путь, по которому мчится жизнь. В этой данности у женщины есть десять, пятнадцать, ну даже двадцать лет ощущения себя женщиной, а потом все катится вниз, с каждым годом только отбирая что-то, ничего не давая взамен. Но путь мог бы быть и другим, а с ним – и устройство мира. Бесконечность смены красок, страстей, фантазий, набирающих силу с каждым годом, наполняющие жизнь женщины новыми ощущениями. Из них можно мять, лепить, менять и сам мир, выбрасывать из него отжившее, как хлам из кладовки.
Любопытство не ведает этики. Возможно, это самая безнравственная из человеческих страстей.
— Что теперь? — спросил Росс.
— Ты сказал всё правильно, хотя и не совсем. То, что произошло сегодня между нами — ненормально. Наши чувства давно уже должны были охладеть, стать спокойнее. А я чувствую себя, как в первый раз, когда ты повел меня в постель в этой комнате. Помнишь, я тогда надела платье твоей матери.
— Ты меня соблазнила.
— А когда всё закончилось, так не казалось. Ты зажег еще одну свечу.
— Хотел получше узнать тебя до утра.
Мне приснилось, что ты поцеловал какую-то девушку, а затем я поцеловала её – просто чтобы успеть почувствовать твои губы...
Плотская страсть действительно убивает. Страсть алчет смерти — таков закон. Удовлетворение желания — это его отсутствие, а его отсутствие — это и есть его смерть. Само желание — это не более, чем поиск его же удовлетворения. Желание — это то, что ищет своей смерти. В этом суть.
Физическая страсть — страсть физическая. Здесь нет людей, нет человека. Здесь только «субъект желания» и «объект вожделения». Страсть абсолютно эгоистична. Эгоизм — это ослепленность желанием. Человек, объятый страстью, не видит ни того, кого он любит, ни самого себя. Это двойное убийство. Страсть всегда алчет смерти.
И только сознание может сказать страсти «нет». Сильное, глубокое, истинное сознание. Только такое сознание способно различить за мишурой слов и поступков самого человека, а за своими мечтами и образами — самого себя.
Дурной вкус обсуждать выставку на её открытии. Но ведь интересно узнать чужое мнение!
Cлайд с цитатой