Маркус Зусак. Глиняный мост

Другие цитаты по теме

Он [противник] может убивать тебя сколько ему вздумается – но ты не дашь себя убить.

– Я был умереть готов, лишь бы когда-нибудь достичь таких высот, как Давид – хотя бы на миг.

Он заглянул в глаза мальчишки напротив.

– Но я знаю, знаю…

Клэй ответил.

Его слова больно ударили обоих, но он должен был их произнести.

– Мы живем жизнью Рабов.

…Возьми пятерых мальчишек, засыпь их в один небольшой дом и посмотри, на что это похоже: каша из бардака и потасовок.

Пенни хотела выбросить сигареты, но вдруг Майкл ее остановил.

– А давай их спрячем?

И со значением подмигнул.

– Никогда не знаешь, когда может понадобиться сига…

…У каждого из нас была своя жизнь, нужно было как-то ею распоряжаться, и в нее входила Пенелопа; мы все еще были детьми. Мы удерживали все в целости.

Были наши стрижки, был Бетховен.

И для каждого из нас – что-то личное, особое.

Вы понимаете, что мать умирает, когда она обращается с каждым не как со всеми.

Он мучительно сходился с людьми, не умел сразу себя показать: предпочитал надеяться на большее – найти того, кто его разглядит.

Проблемой, конечно, был коммунизм.

Бесспорно великая идея.

С бессчетными оговорками и брешами.

Пенелопа росла, ничего этого не замечая.

А какой ребенок замечает?

Ей не с чем было сравнивать.

Много лет она не понимала, насколько это были подконвойные время и место. Не видела, что при всеобщем равенстве на самом деле равенства нет. Она ни разу не подняла взгляд на бетонные балконы и на людей, наблюдающих оттуда.

— Хочешь спать здесь, со мной?

Девчонки — это нечто. У меня подобная фраза крутилась бы в мозгу часы, недели, месяцы, прежде чем я сумел бы ее из себя выдавить. А она высказала это так естественно, так просто.

…Терпение не перепутаешь с мягкотелостью, а предосторожность – с медлительностью.

Тосковать по Пенни было тяжело.

Но мы хотя бы знали, что с этим делать: красота смерти – она окончательна.