— Хочешь спать здесь, со мной?
Девчонки — это нечто. У меня подобная фраза крутилась бы в мозгу часы, недели, месяцы, прежде чем я сумел бы ее из себя выдавить. А она высказала это так естественно, так просто.
— Хочешь спать здесь, со мной?
Девчонки — это нечто. У меня подобная фраза крутилась бы в мозгу часы, недели, месяцы, прежде чем я сумел бы ее из себя выдавить. А она высказала это так естественно, так просто.
Не ваша вина, если вам приходится сообщать людям скверные вести, рассказывать про все эти болезни с латинскими названиями и про то, что это неизлечимо. Вы не можете приказывать природе. Вы всего лишь занимаетесь ремонтом.
Невысказанные мысли навязчивы, они тяготят, печалят тебя, лишают подвижности, не дают прорезаться новым мыслям. Если их не высказывать, то мозг превратится в вонючую свалку старых мыслей.
Если бы я интересовался, о чем думают всякие болваны, у меня не хватило бы времени на то, о чем думают умные люди.
— А зачем мне писать Богу?
— Тебе будет не так одиноко.
— Не так одиноко с кем-то, кого не существует?
Надо различать два вида мучений: физическое страдание и страдание моральное. Физическое страдание – это испытание. Моральное страдание – это выбор.
Врачи просто так не сдадутся. У них всегда в запасе куча идей насчет того, что с тобой еще можно проделать.
По правде сказать, я не боюсь неведомого. Меня мучает, что предстоит потерять тех, кого знал.