— Да что у вас в школе, спутников, что ли, не проходят?
— А я из Конотопа.
— Ну и что, разве в Конотопе небо твёрдое?
— Жидкое!
— Да что у вас в школе, спутников, что ли, не проходят?
— А я из Конотопа.
— Ну и что, разве в Конотопе небо твёрдое?
— Жидкое!
— Привет, как школа?
— Сам знаешь – жестокие дети, бездушные учителя, рушащаяся инфраструктура.
— Не знала, что ты играешь на виолончели.
— Да, мои родители видимо подумали, что назвать меня Леонардом и перевести в класс для одарённых детей будет недостаточно, чтобы меня били в школе.
( — А я и не знала, что ты играешь на виолончели.
— Да, мои родители решили, что мало меня в детстве били за имя «Леонард» и учебу в спецшколе.)
Я давно закончил эту долгую школу дождя, сдал на отлично экзамены черного ветра. А что там дальше? Небо.
Теперь ясно, почему занятия в школах длятся до трёх часов дня. Будь она до шести, ни один учитель бы туда не вернулся.
— Ты что, идешь за нами?
— Нет, просто хожу в ту же школу. У нас одинаковая форма. Так трудно заметить?
— Ты трус как и твой отец! И отец твоего отца!
— Да! И отец отца твоего отца! Целая семья отвратительных трусов.