Someone like me can be a real nightmare, completely aware
But I'd rather be a real nightmare, than die unaware, yeah
Someone like me can be a real nightmare, completely aware
But I'm glad to be a real nightmare, so save me your prayers.
Someone like me can be a real nightmare, completely aware
But I'd rather be a real nightmare, than die unaware, yeah
Someone like me can be a real nightmare, completely aware
But I'm glad to be a real nightmare, so save me your prayers.
Кошмарный сон — это ведь в общем-то тоже всего лишь фильм, который крутится у тебя в голове, только это такой фильм, в который можно войти и стать его персонажем.
Похоже, меня засосало в один из жутких кошмаров, в которых бежишь, бежишь так, что легкие разрываются, — а скорости все равно не хватает.
— Где ты был?
— Никеа, Триполи... Пелагония...
— А мы в Акре.
— Тебя тоже мучают кошмары?
— А как же. Это наше проклятие.
— Ноль, ноль, ноль, один, один, один, один... А-а-а!!!
— Бендер, что такое?
— Жуткий кошмар! Нули и единицы повсюду. Кажется, я видел двойку. Настоящую двойку.
— Это просто сон, Бендер. Двоек не бывает.
От всех этих криков, ужасных запахов и горения заживо, Элис теряла сознание.
Всё, у неё больше не было сил.
Она падала. Падала и горела.
Боль сковала её тело, и она не могла даже шевельнуться. Она могла лишь лететь тяжелым балластом вниз, распадаясь на миллионы частиц пеплом.
Она хотела плакать и кричать. Позвать кого-нибудь на помощь. Хотела, чтобы кто-то просто оказался рядом, взял её за руку и вытащил из этого кошмара. Чтобы кто-то обнял её и прижал к себе, сказал, что всё будет хорошо.
Но этого не происходило, поэтому всё, что ей оставалось, так это падать и гореть.
Кошмары – это когда тебе снится, как ты засыпаешь с сигаретой. Потому что ее никто не потушит. Или когда ты пытаешься вспомнить что-то хорошее, а вместо этого в голове всплывают обрывки старой ссоры.
Неровный стук собственного сердца отдавался в ушах, поэтому невозможно было сказать, преследует его тварь или же осталась на месте, переваривая добычу, и тут Смайт обнаружил, что ему это не так уж и важно. Если она его сожрёт, он погибнет, если не сожрёт, весь остаток жизни ему будут сниться кошмары, что его сожрали. Ни тот, ни другой из вариантов не вызывал желания пережить его.
Я хочу...
Я хочу убить!
Хочу убить и показать им, что жив я!
Мне извиненья не нужны,
Они ведь убивать вольны!
Так почему их жизнь ценнее, чем моя?