— Где ты был?
— Никеа, Триполи... Пелагония...
— А мы в Акре.
— Тебя тоже мучают кошмары?
— А как же. Это наше проклятие.
— Вставай! Их нет!
— И они забрали все.
— Как все?
— Одежду, деньги — все.
— Я его убью! Я его убью, похороню, откопаю и снова убью.
— Куда делись овощи? Все едят только хлеб и мясо, а вокруг полно съедобных ягод и листьев. Где фрукты, где салат? Где он?
— Салат?
— Чтоб я ел листья?
— Листья мы используем в других целях, но потом ты их точно есть не захочешь!
— Джон, мы сейчас погибнем!
— Отличный день...
— Что?
— Хороший день, чтобы умереть.
— Что!?
— Пословица такая.
— Ненавижу пословицы!
— Война в Святой земле идет за тысячи миль отсюда, какое нам до нее дело?
— Ты ошибаешься, Алан, война идет здесь, в этом лесу. Вот он был простым английским парнем. Пахал землю, любил жену, заботился о детишках... Его заставили пойти на войну в Святую землю. Посмотрите теперь на него! Это не человек, а его жалкое подобие. Каждый день там погибают сотни таких, как Гарольд. И только мир положит конец их бессмысленной гибели.
— Джон, мы сейчас погибнем!
— Отличный день...
— Что?
— Хороший день, чтобы умереть.
— Что!?
— Пословица такая.
— Ненавижу пословицы!
В мае 1944 года, ночью,
Я видел умирающего солдата.
Он лежал на деревянной полке
Ещё живой
И мучился от лихорадки.
Объятый пламенем бледной памяти,
Он всё плакал по матери, сестре, возлюбленной.
Между ним и мной
Лежала непреодолимая граница.
Было видно, как он корчится
В тени блеклого света,
В колышущихся огнях дня и ночи.
Госпитальное судно плыло в Восточно-Китайском море.
Он умирал,
Проклиная войну,
Отвергая гонорар, обещанный нам всеми богами,
Отвергал, чтобы умереть навеки.
(Человечность-человечность…
Этот прекрасный солдат
Уже не воскреснет.)
А где-то в далекой стране
Его святая смерть
Теперь сокрыта в книге с золотой каймой
Над книгой низкий голос и
Мягкая женская рука.
Нет! Мы будем помнить
Всё до конца!
Жизнь нашу в осколки,
В пыль превратила война!
Да! Слава мирская
Смоет кровь с твоих рук...
Но в самых страшных кошмарах
Ты услышишь сердец наших стук!
Этим массовым уничтожением евреев мы войну окончательно проиграли. Мы покрыли себя несмываемым позором и будем навечно прокляты. Мы не заслуживаем снисхождения. Мы все виновны.
Мне стыдно выходить на улицу. Каждый поляк имеет право плюнуть нам в лицо.
— Томми, нам дали худшую работу.
— Да, а мы еще и сами вызвались... Иногда это длится целую ночь... Я лежу здесь и слышу лопаты и кирки... за стеной, там. И молюсь, что солнце взойдет раньше, чем они докопают. Нет, я не молюсь — я надеюсь. И иногда получается — солнце побеждает. Но чаще всего — лопаты побеждают солнце.
Cлайд с цитатой