Вадим Саралидзе. Орфей курит "Мальборо"

…Аид, это Орфей приветствует тебя в этом мрачном царстве. Не ожидал? Я и сам, в общем-то, с прошлого моего визита сохранил не самые приятные воспоминания, но пришлось снова вернуться. И знаешь, это может показаться смешным, но опять из-за женщины! Нет-нет, не подумай дурного, я не дурак жениться еще раз, мне и Эвридики было вполне достаточно! Ты не поверишь, но я вернулся из-за твоей жены, Персефоны. Да-да, дорогой Аид, именно так. Знаешь, я недавно встретил ее там, у нас, на Земле. Она свежа и румяна, улыбается, словом, внешне все выглядит неплохо. Мы случайно разговорились на открытии храма Артемиды в Эфесе, и я спел ей кое-что из своих последних работ. Знаешь, я был до глубины души поражен, как она меня слушала! Мне кажется, она очень романтичная и утонченная натура. В то время как я пел про несчастную любовь нимфы Эхо к глупому красавцу Нарциссу, она даже прослезилась. А еще я подумал, что она очень любит тебя, Аид! И верна тебе, как немногие сегодня могут быть верны, несмотря на то, что ты просто украл ее когда-то.

Видишь ли, Персефоне с ее тонкой душевной организацией очень тяжело находиться здесь, в этом страшном мире умерших. В царстве мертвых дурно пахнет, всегда холодно и темно. Она понимает, что быстро здесь зачахнет, и просто вынуждена подниматься на Землю, чтобы привести себя в порядок. Но супружеский долг берет верх, и через полгода она снова возвращается в твое подземное царство! Поверь, Аид, это дорогого стоит!

Думаю, что ты можешь помочь ей остаться здесь если не навсегда, то хотя бы подольше. Я бы на твоем месте добавил света – если тебя не посещает Гелиос, то для начала можно попробовать договориться с Селеной. Это точно лучше, чем обычный мрак! И открой хотя бы на время все входы в подземное царство, проветри тут хорошенько. Пусть запах тлена и смерти покинет этот мир! И знаешь что еще, Аид, ты, конечно, суров и силен, спору нет. Но если ты улыбнешься ей хоть раз…

Другие цитаты по теме

Люди обязаны друг другу некой верностью, что ли, — даже если не женаты. В каком-то смысле, доверие должно заходить еще глубже именно потому, что оно не освящено законом.

— Учитель, я ведь говорил это прежде. Я вижу, что с ними вам гораздо лучше, чем со мной.

Поначалу Шэнь Цинцю никак не мог взять в толк, каких это «их» имеет в виду его ученик. Ло Бинхэ принялся мерить пещеру шагами, расхаживая взад-вперед рядом с Синьмо.

— Всякий раз, когда я молил учителя уйти со мной, он не соглашался, — горько усмехнулся он, словно бы потешаясь над самим собой. — А если и соглашался, то лишь под принуждением — а значит, против воли. Но когда они просят вас остаться, то вы соглашаетесь без малейших колебаний. — Бросив потерянный взгляд на Шэнь Цинцю, он продолжил: — Учитель, вы так редко улыбаетесь — а ведь я так люблю вашу улыбку. И всякий раз, когда вы улыбались, вы были с ними. Мне… — он перешел на шёпот, — …очень, очень больно.

Тут-то до Шэнь Цинцю наконец дошло, что под «ними» его ученик имел в виду весь хребет Цанцюн.

И когда жизнь ему казалась выдуманной, она всегда была с ним...

Любить и ждать, прощать и верить —

Мужская сила в том и есть:

Не видеть в холоде потери,

Любви не предлагая месть.

Отдав себя ей без остатка,

Не замечая мир иной,

Он покорён её загадкой,

И верен женщине одной!!!

— А что тебя заставляет улыбаться, Леонард?

— В последнее время? Да ничего!

— Это всё из-за конфликта, который возникает между твоим желанием найти свою половинку и единогласным решением всего женского рода не допустить подобную возможность?

Ты уколешься столько раз,

сколько тебе

необходимо.

Но я буду с тобой,

серебристая душа моя.

И ты будешь знать,

что ничего не страшно,

пока создатель пляшет

свои пьяные счастьем

пляски

в некукольном

сердце

твоём.

– Если мужчина нашёл женщину, которая стала для него целой вселенной, то никакие сторонние планеты, как бы они не были красивы, не смогут его заинтересовать.

– Почему именно планеты, а не другая вселенная?

– Планет много, а вселенная одна.

Поделись улыбкою своей, и ее тебе не раз еще припомнят...

Не стоит ждать от красивой молодой женщины безусловной верности, когда сам ушел и хлопнул дверью.

Верность противна не человеческой природе вообще, а лишь животному началу, живущему в человеке. Тот, кто способен побороть власть инстинкта, сохранить верность взятому на себя обязательству, обратить любовь в дружбу, обретает в союзе душ, сердец и тел счастье, которое с лихвой вознаграждает его за принесенную жертву.