— Я не знаю, где найти смелость.
— Она вот здесь, на дне этого бокала.
— Я не знаю, где найти смелость.
— Она вот здесь, на дне этого бокала.
Полковник Кэткарт был человек мужественный и без малейших колебаний сам вызывался посылать своих людей на бомбардировку любых целей. Ни один объект не был слишком опасен для его полка.
— Вина? — спросила Аглая, показав на оплетённый травой небольшой кувшинчик.
— Могу только налить даме, сам сейчас не стану, — отказался я. — Мне лучше воды.
Нет, днём и на жаре алкоголь даже в в самых малых дозах не могу, как-то плющит от него потом.
— Ты будешь стоять на сцене, когда этот невменяемый стрелок под кокаином будет целится в человека в метре от тебя?
— Добро пожаловать в семью, Оберама.
А я хоть и грешник, да без жажды не пью. Когда я, Господи благослови, начинаю, ее еще может и не быть, но потом она приходит сама, — я ее только опережаю, понятно? Я пью под будущую жажду. Вот почему я пью вечно. Вечная жизнь для меня в вине, вино — вот моя вечная жизнь.
— Самолёт стоит, машина стоит, груза нет, человека нет... А может, он в сауне сидит, коньяк с шампанским пьёт.
— Я слышал: сауна — это баня, это не кафе.
— Правда? Что вы говорите? Он слышал... А я видел! Сауна — это всё! И ещё кое-что...