Харитон Никифоров

Вы замечали, что дети очень искренни в своих эмоциях? Если горе  — то безграничное, если радость  — то безмерная, если смех  — то безудержный. Ну а если страх — то бескрайний.

Странно, но за эти два дня я очень привязался к юному рыцарю, верящему в честность слова, верность дружбы и в то, что добро в конечном итоге непременно победит зло. Хотя... Я еще и не в такое в юности верил...

И в самом деле, странно, почему никто не любит, когда их обворовывают, — покивал я. — Дикари-с.

— Всё-таки как разболтался народ, — посетовал кениг. — Надо, надо пару-тройку казней провести, а то сначала неповиновение, потом свобода слова, а потом чего?

— Демократия, перестройка и гласность, — хмуро предсказал я.

Как мой дед говорил: «Замечаю, что от чаю много пользы получаю».

Одну истину я точно знал. Спорить с женщиной — это как посещать стоматолога: или очень больно, или очень дорого.

«Ну я не знаю». Волшебная и великая фраза. Женщина, говоря: «Ну, я не знаю»,  — отлично понимает, что в этот момент в голове мужчины экспрессом пролетают тысячи возможных вариантов, от: «Придумай, как меня развлечь» до: «Всё, милый, я беременна». Но что именно думает женщина, говоря это,  — знает только женщина. А в отдельных случаях — и она сама не в курсе.

Вовремя отступить  — это не значит показать трусость,  — возразил я.  — Принять бой и умереть может почти любой. Принять бой, выбрав место для битвы и смерти, может смелый. Предусмотрительно отступить, чтобы потом дать бой и выжить,  — только умный.

«Пять минут полежу, пожру и пойду статью писать», — погладил себя мысленно по голове за трудолюбие и усидчивость. И с чувством выполненного долга уснул.