Георгий Смородинский. Стальные Волки Крейда

Другие цитаты по теме

... Кантор боялся так, как и подобает отважному воину: весь его вид выражал готовность умереть на месте, сомкнув зубы на глотке противника.

— Звезда упала.

— Это не просто звезда. Это слеза воина. Того кто сложил свою голову где-то на этой планете. Несчастная душа, которая не смогла поверить в Великого Духа.

Природа! Мать и сестра! Тоска и осуществление! Жизнь! Блеск полуночных солнц, сияние дневных звезд! Смерть! Ты, синева! О, глубина! Темный бархат на светлых одеждах! Ты, жизнь, – и есть смерть! Ты, смерть, – и есть жизнь! Все – природа! Я – это не я! Я – куст, дерево! Ветер и волна! Шторм и штиль! И во мне кровь миров! Эти звезды во мне! Часть меня! А я – в звездах! Часть звезд! Я – жизнь! Я – смерть! Я – космос! Я – ты!

Лунный свет серебрился на ее волосах. Она замолчала. Казалось, сама ночь, сотканная из света и тьмы, шептала: «Я – это ты!»

Я ухожу, но я не боюсь. После смерти я буду жить в своих снах.

Я размышляю у огня,

Как будущей весной

Haш мир, простившийся с зимой,

Простится и со мной.

Я не узнаю стольких тайн,

Загадок и чудес —

Ведь каждый день и каждый миг

Иначе зелен лес!

I sit beside the fire and think

of how the world will be

when winter comes without a spring

that I shall ever see.

For still there are so many things

that I have never seen:

in every wood in every spring

there is a different green.

Le soleil au déclin empourprait la montagne

Et notre amour saignait comme les groseilliers

Puis étoilant ce pâle automne d'Allemagne

La nuit pleurant des lueurs mourait à nos pieds

Et notre amour ainsi se mêlait à la mort

Au loin près d'un feu chantaient des bohémiennes

Un train passait les yeux ouverts sur l'autre bord

Nous regardions longtemps les villes riveraines

Если друг, в слезах, быть может,

Льдистым саваном обвив,

В черный гроб меня положит -

Знайте: я, как прежде, жив!

Если колокол застонет -

Смерти страх, ее призыв,

И мой гроб в толпе потонет -

Знайте: я, как прежде, жив!

– И не надо. Потому что ведь мы с тобой только вдвоем против всех остальных в мире. Если что-нибудь встанет между нами, мы пропали, они нас схватят.

– Им до нас не достать, – сказал я. – Потому что ты очень храбрая. С храбрыми не бывает беды.

– Все равно, и храбрые умирают.

– Но только один раз.

– Так ли? Кто это сказал?

– Трус умирает тысячу раз, а храбрый только один?

– Ну да. Кто это сказал?

– Не знаю.

– Сам был трус, наверно, – сказала она. – Он хорошо разбирался в трусах, но в храбрых не смыслил ничего. Храбрый, может быть, две тысячи раз умирает, если он умен. Только он об этом не рассказывает.

– Не знаю. Храброму в душу не заглянешь.

– Да. Этим он и силен.

– Ты говоришь со знанием дела.

– Ты прав, милый. На этот раз ты прав.

– Ты сама храбрая.

– Нет, – сказала она. – Но я бы хотела быть храброй.

Кто не горел — не возродится.

Кто не тонул — не осознал,

Насколько воздух мира сладок.

Кто не боролся — не поймёт,

Насколько нужен день покоя.

Что неизменно — не живет.

Бессмертный пепел, что не может

Бороться, рушить, созидать.

Жить хорошо, но безусловно,

Когда-то нужно умирать...