Помочь я не могла и от этого злилась. А когда я злилась, то скручивала свою злость покрепче и прятала подальше.
Когда в руках кисть, ему достаточно подумать о Нине — и его полотна наполняются будущим.
Помочь я не могла и от этого злилась. А когда я злилась, то скручивала свою злость покрепче и прятала подальше.
Когда в руках кисть, ему достаточно подумать о Нине — и его полотна наполняются будущим.
Мы были с ней одинаковыми — брошенные сироты, которые не чаяли дождаться, когда кончится детство, и упорно бодали головой пустоту. Единственная разница была в том, что я теперь об этом ЗНАЛА. Я утратила благодать детского неведения.
За восемь лет, проведённых в детском доме, во всём успела разобраться. Жизнь тут напоминала слоёный торт, который нам давали только на Рождество. Мы, дети, были фруктовой начинкой в самом низу — переспевшие бананы и персики с коричневыми бочками. Вроде и не нужны никому — и выбросить жалко.
Улыбка не сходила с ее лица, счастье струилось по венам теплым медом. Впервые в жизни ей казалось, что она не убегает, а бежит навстречу.
Если приблизиться к раненому животному, оно поведет себя непредсказуемо. Люди с эмоциональными ранами поступают так же.
В гостиную вплыла Джози и озарила ее беспечностью и очарованием — искусство, которым она овладела, как только научилась ходить.
Удивительно, как наша память превращается в кладовую запахов, звуков, ощущений, образов. Лоскутное одеяло давно минувшей жизни.
— Не забывай, что я тебе о приоритетах говорил.
— О чём ты?
— Ты любишь кого-нибудь? Жену там, или мамочку?
— Родителей люблю.
— Ненавидишь кого-нибудь?
— К чему ты клонишь?
— К тому, что все твои чувства и эмоции — любовь, ненависть, радость, горе — всё это просто набор химических реакций и бегущих по мозгу электрических импульсов. Ничего более. Так что, когда ты в старших классах за девчонку с кем-то дрался, или как ты там поступал — делал ты это не ради высшей цели. Делал ты это, потому что так за тебя решили происходящие в черепной коробке реакции. Вот и всё. Ты, по сути, примат, повинующийся химическим реакциям. Обезьяна. Стоит лишь полностью это осознать — и ты сможешь полностью себя контролировать.
— ... И расставлять приоритеты?
— Да! Причём расставлять ты их будешь, ориентируясь не на чувства. Будешь смотреть на истинное положение вещей. Если перед тобой двое раненых, спасай того, у кого пушка больше, а не того, с кем по выходным пьянствуешь. Я к чему всё это говорю: как высадишься, руководствуйся разумом. Не будь одним из них, приятель. Не будь обезьяной.
Когда пытаешься изменить прошлое, невольно меняешь настоящее — и получаешь совсем не то будущее, которого ждал.