Даже ребяческие средства могут послужить для спасения.
Наше спасение в смерти, но не в этой.
Даже ребяческие средства могут послужить для спасения.
Но у сирен есть оружие более страшное, чем пение, а именно — молчание. Хотя этого не случалось, но можно представить себе, что от их пения кто-то и спасся, но уж от их молчания наверняка не спасся никто.
Пение сирен пронизывало все, и страсть соблазненных смахнула бы и не такие помехи, как цепи и мачта.
Первый настоящий поцелуй — восемь по шкале счастья. Твой ребенок вырван из когтей смерти — это десять.
— Упрямая… Ты что, бросишься спасать человека, если не умеешь плавать?..
— Брошусь… Я палку протяну, ветку нагну, веревку брошу… всегда можно чем-нибудь помочь, всегда!
В Китае, говорили мне, существовал неписанный закон, по которому человек, спасший другого человека, отвечал за его жизнь до самого ее конца. Ибо, вмешавшись в решение судьбы, спаситель уже не мог уйти от легшей на него ответственности за это.