— Твой бог глухой, он не помогает! Может, его и нет вовсе?
— Он есть. Но в вере многое зависит от нас, а не от него. Если молишься — он слышит. Если слушаешь — он говорит. Если веришь — он делает.
— Твой бог глухой, он не помогает! Может, его и нет вовсе?
— Он есть. Но в вере многое зависит от нас, а не от него. Если молишься — он слышит. Если слушаешь — он говорит. Если веришь — он делает.
— Удар отбей, а сам не бей.
— С чего такая милость к идольникам?
Филофей вздохнул.
— Вера не война, Емельян Демьяныч. В ней кто применяет силу — тот являет слабость. А нам нельзя дрогнуть. Мы Христа несём.
Somebody chose these words for you
Interpretations of the truth.
Somewhere behind your fear they hide
To fill the holes inside.
Если народ теряет веру в Бога, то его постигают бедствия, а если не кается, то гибнет и исчезает с лица земли.
Вот ты веришь в Бога, и я тоже. Так что Бог существует для нас обоих. Но если кто-то не верит в него, это не означает, что Бог прекратил быть. Также это не значит, что неверующий ошибается.
– Не пристало так судить о Боге, пусть и по молодости. Нам не дано познать предвечного Творца. Он существует вне нас. Даже материализм признаёт, что мир существует вне нашего сознания. А Бог и подавно.
– Простите, владыка, но лучше называть вещи своими именами. Вне нашего сознания Бога нет.
Тут причина ясная: они выбирают бога, чтоб не преклоняться перед людьми, — разумеется, сами не ведая, как это в них делается: преклониться пред богом не так обидно. Из них выходят чрезвычайно горячо верующие — вернее сказать, горячо желающие верить; но желания они принимают за самую веру. Из этаких особенно часто бывают под конец разочаровывающиеся.
Дивляна не могла понять: моравляне призвали к себе иноплеменного бога, чтобы защититься от племен, которые поклоняются ему же? Но при чем здесь вообще боги? И от кого можно защититься, отвергнув богов своей земли и забыв родных чуров? Было очевидно, что к богам борьба за власть со своими же родичами и чужеземцами имеет мало отношения.