— Ты опять шутишь?
— Нет, если бы это была шутка, вы открыли бы рот и я услышал бы: «Ха-ха-ха».
— Ты опять шутишь?
— Нет, если бы это была шутка, вы открыли бы рот и я услышал бы: «Ха-ха-ха».
— Я люблю сырники!
— У тебя же аллергия на лактозу.
— Я их не ем, я просто считаю их хорошими.
— Ах квантовая физика, отрада глаз моих!
— Приятно слышать...
— Это все равно, что смотреть на вселенную в обнаженном виде!
— Единственная вещь, которая действительно постоянна — это то, что всё всё время меняется.
— Любопытно... То есть, ты хочешь сказать, что неизбежность перемен — это и есть универсальная постоянная?
— Ну, это лишь малое из того, что я имела ввиду, но, простыми слова, да, так и есть.
На днях дочка рассказала мне шутку. А у неё чудесные шутки. Они у неё не как у остальных, поэтому я их и люблю. Я занимаюсь комедией 25 лет. Я знаю каждую шутку, даже если я её не слышал. Вы начнёте рассказывать мне шутку, а я знаю, что будет. Но в её шутках я понятия не имею, что произойдет. Вообще не знаю. Вот какую она мне на днях рассказала: «Кто не разрешил горилле прийти на балет?» Я уже люблю эту шутку! Люблю эту шутку! Я такой ещё не слышал! Это новая шутка для меня! «Кто не разрешил горилле прийти на балет?» И я спросил «кто?» А она мне: «просто те люди, которые отвечают за подобное... Те люди, которые принимают это решение... Подумав, они пришли к выводу, что горилл лучше не впускать».
— Слушай, я тут заметил, что Леонарда частенько подкалывают по поводу его отношения с Пенни.
— Да. И если вы хотите поучаствовать, то все строится на том, что их любовь маловероятна и обречена.
Я не такой смешной, как Чендлер. Потому что у Чендлера есть тридцать человек, которые пишут для него.
— А почему в стене дыра?
— Почему в моем новом кабинете дыра? Я пришел к двум возможным сценариям. В стене было нечто такое, что понадобилось человеку снаружи. И второе, более пугающее — в стене было нечто, что захотело на свободу.