Не дай Оно ускользнуть... то, что ты можешь сделать в одиннадцать, потом зачастую сделать уже нельзя.
Но кто знает, как долго длится боль от потерь? Если 30, 40 лет спустя после смерти ребёнка, или брата, или сестры вы в полусне вспоминаете умершего близкого человека с прежней болью, ощущаете прежнюю пустоту от его потери, то невольно возникает чувство, что эта пустота никогда не заполнится, даже после вашей смерти.
— Каким ты был в детстве?
— Я был гораздо лучше, чем сейчас. Я был счастливый, был открытый и любознательный, но я знал, что всё это закончится. Мне было грустно, когда я понял, что всё изменится и я стану другим. Скорее всего хуже. Это как ностальгия и меня это угнетает.
Всё ещё смеясь, они вошли в «Таун-Хаус», и когда Билл толкнул стеклянную дверь, Беверли открылось нечто такое, о чём она никому не сказала, но и никогда не забыла. На мгновение она увидела их отражение в стекле, но шестерых, а не четверых, потому что Эдди шёл следом за Ричи, а Стэн — за Биллом, с лёгкой улыбкой на лице.
Они оба говорят, что мы вновь стали призраками, что всё началось, чтобы повториться. Всё. Ребенком я могла это принять, потому что дети почти что призраки.
Невинность уходит и сменяется опытом. Ничего не поделаешь, детка. Такова человеческая природа.
Вот ведь как забавно с этими елочными игрушками. Когда человек вырастает, мало что остается из вещей, окружавших его в детстве. Все на свете преходяще. Немногое может служить и детям и взрослым. Мало что сохраняется от детства. Несколько книг, счастливая монетка, коллекция марок, которая уцелела и пополнилась. Да еще игрушки для рождественской елки в доме родителей. Но иногда, размышлял Джонни, рассеянно потирая виски, было бы, наверное, лучше, милосерднее совсем порвать с этими последними отголосками прошлого. Старые книги уже никогда не взволнуют тебя так, как в детстве. Счастливая монетка не уберегла тебя от ударов, издевок и обыденности. Глядя на елочные игрушки, вспоминаешь, что когда-то здесь хозяйничала мать; она всех учила наряжать елку...
Сколько истерик я видел и драм:
Двери летели за теми, кто выбегал навсегда,
Чтобы однажды вернуться в свой особенный двор
И не найти там больше никого...
Но снова этот прагматизм: если ноги промокнут – можно заболеть, и что скажут люди, и как она потом отстирает свой плащ, а вдруг она сломает каблук. Все-таки, став взрослыми, мы теряем легкость. Словно на нас с годами нарастает бетонная кладка, и мы больше не можем летать, что-то всегда удерживает нас на земле.
These are the wonders of the younger.
Why we just leave it all behind
And I wonder
How we can all go back
Right now.
Cлайд с цитатой