Язык — это лестница, по которой в дом приходит беда.
Твои противники — твои самые главные учителя. Учись у них. Изучай их манеру боя, перенимай самые эффективные приемы и оборачивай против них в самый неожиданный момент.
Язык — это лестница, по которой в дом приходит беда.
Твои противники — твои самые главные учителя. Учись у них. Изучай их манеру боя, перенимай самые эффективные приемы и оборачивай против них в самый неожиданный момент.
Неправда ваша, каратэ я уважаю. В домашнем хозяйстве это очень даже нужная вещь! «Жена с чёрным поясом — это крепкая семья, идеально воспитанные дети, крайне вежливая свекровь и верный, любящий муж».
— Анекдоты хорошо, а что все-таки с песней?
— Извини, за пять минут всю песню не вспомню. Если только первый куплет осилю.
То, что люди говорят, нам не безразлично,
Не ходить на каратэ стало неприлично.
Все вокруг твердят одно – джинсы уж не в моде,
Нынче ходят в кимоно при любой погоде.
Раньше мы про каратэ не слыхали,
Только в этом уж теперь, мы признаемся едва ли.
Шутливо раскланиваюсь, срывая аплодисменты за еще одну песню «Землян». Только вот вспомнил я из нее один первый куплет, уж больно он привязчивый.
Следует класть на язык свой печать, чтоб слова не молвить лишнего, — пуще богатства надо слова охранять.
Это надо оформить в виде растяжек и повесить от аэропорта Борисполь до Крещатика: «Приветствуем участников «Евровидения"". Чувствуйте себя как в Европе: мы строим гетто для дебилов, которые не говорят по-украински. Welcome to Ukraine!
Такое чувство, что мы рождены, чтобы делать музыку. Это лучший способ самовыражения, так мы рассказываем о событиях и даём людям что-то ценное. Это наш язык.
Поставь перед существительным двадцать прилагательных, и никто не догадается, что ты описываешь полное дерьмо.
Особенно я люблю патриотов, украино-мовных, которые почему-то иногда не могут довести на украинском свою фразу до конца. Они или говорят на суржике, или потом переходят на русский.
— Можно ведь сказать, что все мы верим в коллективную культуру, — сказала я.
— Это как?
— Ну, в коллективный язык. Понимаешь, ведь у нас у всех и в самом деле одна общая культура, состоящая из вещей, которые мы сами разбили на части и на каждую повесили ярлык — как ученые девятнадцатого века, которые все классифицировали. Конечно, люди по-прежнему продолжают спорить из-за этих классификаций. Две похожие рыбы — это один сорт рыбы или два разных? Отличается ли все от всего остального, или никаких различий нет? [...] Какими критериями ты пользуешься, чтобы сказать, что вот эта вещь заканчивается здесь, а вот тут начинается другая? И что это вообще такое — «быть»? Пока не доберешься до атомарного уровня, между вещами, похоже, вообще нет промежутков. Даже пустое пространство кишмя кишит частицами. Но если взглянуть на атомы, то становится понятно, что кроме пустого пространства вообще ничего не существует. Ты ведь, наверное, слышал про такую аналогию: атом — это спортзал, в середине которого лежит теннисный мячик. В действительности ничто не связано ни с чем. Но мы создаем эти связи между вещами — с помощью языка. И с помощью такой классификации и с помощью промежутков между этими вещами создаем культуру вроде той, в которой и живем сейчас.