Молчать! Здесь вам не бордель, а приличная государственная тюрьма!
Нет время предаваться печали. В мире слишком много горя, Штайнер.
Молчать! Здесь вам не бордель, а приличная государственная тюрьма!
Нет время предаваться печали. В мире слишком много горя, Штайнер.
— Откуда вам известен этот трюк? Вы профессионал?
— Нет, любитель. Но я рад вдвойне, что заслужил похвалу профессионала.
Основной закон жизни: опасность обостряет чувства.
Мама мне часто повторяла: «Не высовывайся, горе мое. Если не научишься молчать – посадят тебя, вот увидишь. А я тебе буду пирожки носить». Тюрьма и пирожки почему-то были неразделимы в мамином понимании, а так как со мной «всё было ясно», то первое, что мама научилась готовить – это они и были.
Хорошая память – основа дружбы и гибель любви.
Грусть иногда бывает единственным счастьем.
Почему куда бы я не отправился, всё заканчивается тюремной клеткой?
Наши предки в древние века испытывали страх от грома и молнии, боялись тигров и землетрясений; средневековые отцы – вооруженных воинов, эпидемии и господа Бога, а мы испытываем дрожь от печатной бумаги – будь то деньги или паспорт.
Есть такие, что похожи на президентов, а государством они не управляют.
Жестокий век. Мир завоевывается пушками и бомбардировщиками, человечность — концлагерями и погромами. Мы живем в такие времена, когда все перевернулось, Керн. Агрессоры считаются сейчас защитниками мира, а те, кого травят и гонят,-врагами мира. И есть целые народы, которые верят этому!