— Ты кто такая и что ты здесь делаешь?!
— Я?! Да я тут, просто гуляла и зашла...
— Ты зашла через окно!
— Ты кто такая и что ты здесь делаешь?!
— Я?! Да я тут, просто гуляла и зашла...
— Ты зашла через окно!
— А давай поиграем! Ты будешь — грязный пират, а я — твоя прелесть! Хотя, да, был бы ты помоложе...
— Ой, все отстань!
— Синдбад?!
— Э-э-э... Сейчас, ничего не говори, я сам вспомню... Зухра? Сулима?..
[В этот момент у Салары из-под воротника выглядывает медальон Синдбада]
— Солара?! Но как? Ты же была вот такой...
— Прошло семь лет Синдбад. Я изменилась. А ты? Теперь нравиться носить женскую одежду? Тебе лучше пойдет розовое.
— Нет, Солара ты все не так поняла!..
— Я семь лет ждала твоего письма, почему ты не писал мне?
[находит в сундуке платье]
— Ну вот, розовое!
Уединение в кабинке с фаянсовым сосудом всегда способствует активизации умственной деятельности.
Простые жители Лондона до сих пор с содроганием вспоминают нашествие пятиногих страусов, неделю подпрыгивающих яиц и ноябрьский ливень-тараканопад. Сам Дик вершиной своего творчества считал массовое самоубийство городских винчестеров.
— Мне нужно найти ключ.
— О, давайте я открою шпилькой? Я очень хорошо это делаю.
— Многоуровнево-кодировочный временной интерфейс. Такой так просто не поддастся острым предметам.
— Открыла.
— Так, внезапно 900 лет путешествий во времени стали казаться менее безопасными.
— Какое бессердечие, не хочет вести родных детей на бейсбол!
— Нет-нет, это не мои дети.
— Это неправильно!
— Я ненавижу бейсбол!
— Это уже не по-американски!
— Нет, вы слышали?! Может ты и яблочный пирог не любишь? И щенков? И родную маму?