Возмездие (The Railway Man)

Эрик Ломакс и Такаши Нагасе стали очень близкими друзьями и оставались ими вплоть до смерти Нагасе в 2011 году.

Эрик Ломакс умер в октябре 2012 года в возрасте девяносто трёх лет. Он был похоронен рядом со своей женой Патти.

0.00

Другие цитаты по теме

— Я пришел предупредить, что я сильнее тебя. Ты проиграешь. Достойная смерть — это все, что я могу дать.

— Прости, я пытаюсь забыть, что ты мой друг.

— Главное, что ты это знаешь.

How could we not talk about family when family's all that we got?

Everything I went through you were standing by my side

And now you gon' be with me for the last ride...

Сегодня вечером умерли два моих друга: один — героем, второй — преступником.

У меня очень давно не было смертных друзей. Проблема у них такая — любят умирать.

Удержав Лиама за руку, я поцеловала его в щеку.

– Увидимся вечером.

И он вошел в тоннель, надевая рюкзак, который Коул оставил там для него. Когда я повернулась, чтобы попрощаться со вторым Стюартом, тот уже наклонился, подставил мне щеку и ждал. Я пощекотала ее пальцем, заставив его снова рассмеяться.

– Ты невыносим, – сообщила я ему.

– Это тоже часть моего обаяния, – ответил Коул, поудобнее размещая свою тяжелую ношу на плече. – Позаботься тут обо всем, босс.

– Позаботься о нем, – произнесла я.

Он шутливо отдал честь, а потом закрыл за собой дверь.

Самое страшное предательство, которое может совершить друг — это умереть.

Будь ты мне другом, я бы тебя ни за что не пропустил, но кто назовет своим другом Смерть?

Когда жизнь близится к концу и лишь несколько шагов отделяют нас от могилы, мы редко ищем новых друзей, но больше доверяемся старым.

Поддерживаемый руками, со всех сторон тянувшимся к нему, он мог обратить свой взгляд в сторону крепости и разлечить на главном ее бастионе белое королевское знамя; его слух, уже не способный воспринимать шумы жизни, уловил тем не менее едва слушную барабанную дробь, возвещавшую о победе.

Тогда, сжимая в холодеющей руке маршальский жезл с вышитыми на нем золотыми лилиями, он опустил глаза, ибо у него не было больше сил смотреть в небо, и упал, бормоча странные, неведомые слова, показавшиеся удивленным солдатам какой-то кабалистикой, слова, которые когда-то обозначали столь многое и которых теперь, кроме этого умирающего, никто больше не понимал:

— Атос, Портос, до скорой встречи. Арамис, прощай навсегда!

От четверых отважных людей, историю которых мы рассказали, остался лишь прах; души их призвал к себе Бог.

Нельзя позволить своему другу так умереть – наедине с судьбой и смертью.