Сьюзен Хинтон

Мне хотелось сбежать из города, подальше от суеты. Хотелось лежать под деревом, читать, там, или рисовать, и не ждать, что тебя кто-нибудь подкараулит и набьет морду, не таскать с собой нож, не бояться, что в конце концов женишься на какой-нибудь тупой, бессмысленной девахе.

Я так легко вру, что иногда самому не по себе делается, — Газ говорит, что это все потому, что я много читаю.

И в этот раз мне удалось выдать сон за явь. Я убедил себя, что он не умер.

Я знал, что уши у меня красные — так они горели, — и я радовался, что на улице темно. Я повел себя как дурак.

Сотри все из памяти. Не вспоминай.

Больно было по-прежнему. Когда долго человека знаешь, в смысле прямо по-настоящему знаешь, как-то трудно свыкнуться с мыслью, что он вдруг взял и в одну ночь помер.

Больно было по-прежнему. Когда долго человека знаешь, в смысле прямо по-настоящему знаешь, как-то трудно свыкнуться с мыслью, что он вдруг взял и в одну ночь помер.

… мне хотелось улечься тут посреди росы и рассвета и проспать целую вечность.

Теперь это казалось каким-то сном, нереальностью, а ведь тогда мне казалось, что другой реальности не существует.

«С учетом всех обстоятельств» — эх, братаны, вот так способ сказать мне, что я паршиво учусь, потому что со мной много чего плохого случилось. Да уж, сказал, что называется, обтекаемо.