Мысли в голове тикают,
Жизнь у нас пошла дикая,
Каждому с трудом верится,
Да с каждого окна целятся.
Мысли в голове тикают,
Жизнь у нас пошла дикая,
Каждому с трудом верится,
Да с каждого окна целятся.
Новость принесли провода,
Что у нас вражда да беда.
Были мы близки, дороги -
Стали далеки, вороги.
Песен мы теперь не поём.
Порознь живем, не вдвоем.
Где шумел камыш, тишина.
Что же ты не спишь?
Знаешь ты, что весна
Поздняя без конца
В дверь стучит, торопя,
И любовь ожила.
Знаю я, нельзя любить без тепла,
Просто поздняя ты любовь моя.
В моих глазах весна,
На висках зима...
Я кричу себе нельзя, но
Эмоции без слов,
Поздняя любовь,
Не хочу молчать, теряя.
Вспомнил слова старика о страхе: «Есть лишь одна сила, которая его превосходит. Любовь». Слова успокаивали. Вот только как обрести любовь? Если искать ее намеренно, ни за что не найдешь. Так сказал У Май.
Рагнара всегда любили больше меня. Мой отец. И моя мать. А после и Лагерта. Почему было мне не захотеть предать его? Почему было мне не захотеть крикнуть ему: «Посмотри, я тоже живой!» Быть живым — ничто. Неважно, что я делаю. Рагнар — мой отец, и моя мать, он Лагерта, он Сигги. Он — всё, что я не могу сделать, всё, чем я не могу стать. Я люблю его. Он мой брат. Он вернул мне меня. Но я так зол! Почему я так зол?
От наших шальных утешений — проку
будет не больше земному праху,
чем от шальных попаданий ветра
и пустые карманы одежды ветхой.
Мир изголодавшемуся котенку на пороге,
ибо любви к миру мы преисполнены, -
извлечение из уличной мороки,
сильно смахивающей на преисподнюю.
Игра есть игра, но Граалем смеха
бродит луна по одиноким аллеям
над пустыми сосудами смертного праха.
Побоку похоть, победа, потеха.
Лучше бездомною котенка пожалеем.