Жизнь прекрасна! Повторяй это 100000 раз в день. Тогда ты свихнёшься и вся боль уйдёт!
Вся наша жизнь лишь узкий луч над пропастью страданий, боли,
На лезвии острей ножа мы держимся лишь силой воли.
Куда идем, зачем идем, до самой смерти не узнаем,
А цель, когда мы к ней дойдем, возможно, и не угадаем.
Судьба смеется – для чего идешь сквозь бурю, дождь, ненастье?
И ты ответишь: для того, чтоб дать своим потомкам счастье.
Я нестерпимо, до ожогов души — живу. И вижу высшее проявление бытия в великом контрасте. В единении уродства и красоты, любви и боли, зла и добра, жизни и смерти, рождения и энтропии, тьмы и света, экстаза и агонии. В их слипшемся единстве, в их отчаянном соитии до исступления, до самоотдачи, до самозабвения. Каждую секунду я чувствую беспредельную боль и безграничное счастье. Пик бездны. А человек... Я хочу, чтобы он видел то, что вижу я. Я хочу, чтобы он чувствовал мои злые дары. Я хочу, чтобы все было — здесь и сейчас. Я хочу, вожделею, алчу, жаждую. Это, черт побери, просто сексуально. Ты видел, как бесконечно прекрасно, невыносимо жадно смерть целует жизнь? Как тесно обвивают зачатки распада любое созидание? И здесь твоя гениальность становится моим безумием. Но так и должно быть, отец, по образу и подобию. Так и должно быть.
Когда люди горюют, когда они радуются, и когда в гневе, они лишь понапрасну разбазаривают кучу энергии. Даже больше, чем когда испуганы или им больно. Так вот, когда ты немеешь и сжимаешься в страхе... В каком-то смысле это человеческий инстинкт, чтобы не расходовать энергию, а потратить её на что-то полезное в нужный момент. Хм-м... чёрт! Только что я сказал нечто офигенно умное! Так то! Ну же, мужики, похвалите меня!
Люди растут в печали и наслаждаются своим безрадостным существованием. Однако у меня нет никакого намерения расти. Я хочу наслаждаться жизнью, какой бы испорченной она ни была!
Продолжительные надежды ослабляют радость, — подобно тому, как долгие болезни притупляют боль.
Клоун, ради того, чтобы развеселить других, ты можешь причинить боль самому себе, но ты никогда не причинишь боль другому, чтобы сделать себя счастливым.
Что есть твое сознание, человек, как не вместилище боли? И отчего самая страшная твоя боль всегда о том, что твоя боль скоро кончится? Этого не понять мне, тому, кто никогда не знал ни боли, ни радости… Какое же счастье, что меня на самом деле нет!
Долгое время я... не чувствовал боли... Потому что был... мёртвым. Так было нужно, потому что... мертвец неуязвим. Я так думал. Я привык быть мёртвым. Мне не нужно было бояться за свою жизнь, думать о том, что я буду есть завтра, не схватят ли меня... Что бы ни случилось — я могу перестать двигаться, говорить, сражаться, но мертвее, чем я есть, уже не стану... Это и в самом деле страшно, госпожа Соловушка, но быть живым было ещё страшнее... Но вот случилось что-то, и я понял, что обманывал себя. Что я — живой, что я должен чувствовать боль, иначе я... Я стану хуже волколака. Мёртвые должны лежать в земле, а живые должны ходить по земле и чувствовать боль. Если ты возьмёшь её у меня, я боюсь, что опять не буду знать, живой я или мёртвый.
Истина открывается как разрыв, как кровотечение — и ни скрыть, ни вытерпеть, ни унять.
Cлайд с цитатой