— На месте её мужа я бы хватил её топором. Когда-то в Хайдерабаде я знал такую женщину. Совершенная отрава. Это было в 87-м.
— Кто-нибудь ударил её топором?
— Нет. Последний раз, когда я её видел, у неё был третий муж.
— На месте её мужа я бы хватил её топором. Когда-то в Хайдерабаде я знал такую женщину. Совершенная отрава. Это было в 87-м.
— Кто-нибудь ударил её топором?
— Нет. Последний раз, когда я её видел, у неё был третий муж.
— Я объясняла им — он не есть хорошо накрахмален — но они не понимают!
— Как это не понимают?
— Они — китайцы...
Я учусь, Гастингс, и я буду самым скромным человеком в мире! Никто не сравнится с Эркюлем Пуаро в его скромности.
Гастингс, какой смысл представлять вас милым юным дамам, если вы говорите только о стрельбе по тарелочкам?!
— Скажите, что вы думаете об этом деле?
— Вы хотите, чтобы я тут в темноте ещё и думал?
— Каждый следует за своей звездой...
— Любовь — это еще не все.
— Нет, всё. Всё. Вы должны знать это, месье Пуаро. Вы наверняка понимаете.
— Ужасно, мадмуазель... но все это я упустил в своей жизни.
Человек может упорно трудиться, чтобы, уйдя от дел, обеспечить свой досуг, а затем понять, что он тоскует по активной жизни и прежним занятиям, которые мечтал с радостью оставить.
Если кладёшь голову в пасть льва, не стоит жаловаться, если в один прекрасный день он её откусит.
— Есть те, кто ничего не забывает.
— Вы о слонах? Простите меня, я думала о них весь вчерашний вечер.
— Могу я узнать, почему?
— Потому что у меня в зубах застрял кусочек безе.
— Понимаю... пути логики неисповедимы.
— Безе. Зубы. Кости. Слоновая кость. Нужно искать слонов!