Забудьте всё, что вы якобы знали о Голодных играх. Всё, что было раньше — детский сад.
— Совет напоследок.
— Попытайся выжить.
Забудьте всё, что вы якобы знали о Голодных играх. Всё, что было раньше — детский сад.
— Совет напоследок.
— Попытайся выжить.
— Ну для начала, я тут подумала...
— Да ты что?!
— Зачем пришла?
— Выпить.
— О, наконец вопрос по моей части.
Каждый выстрел этой пушки для меня просто музыка. На них мне наплевать.
Если толпу нельзя запугать, толпе надо во что-то верить.
— Я никогда не умела дружить.
— Для начала, можно узнать друг друга. Я знаю только, что ты очень упрямая и хорошо стреляешь.
— Это, в общем-то, и всё.
— Нет, остальное ты просто скрываешь.
— Я же говорю...
— Понимаешь, друзья — это такие люди, которые делятся сокровенным.
— Сокровенным?
— Да!
— Ого! Например?
— Ну... Твой любимый цвет?
— Ну это уже чересчур!
– Вы, значит, будете давать нам советы? – говорю я Хеймитчу.
– Даю прямо сейчас: останься живой, – отвечает Хеймитч и дико хохочет.
Я бросаю взгляд на Пита, прежде чем вспоминаю, что решила не иметь с ним никаких дел. С удивлением замечаю в его глазах жесткость.
– Очень смешно, – говорит он без обычного добродушия и внезапно выбивает из руки Хеймитча стакан. Тот разлетается на осколки и его содержимое течет по проходу, как кровь. – Только не для нас.
Будь собой. Хотя нет, постарайся быть счастливой.
— Боже, ты умер! Ты умер! У тебя сердце не билось!
— Ничего, сейчас заработало.
Знаешь, ты могла бы прожить сотню жизней и все равно не заслужить его.