Когда мама умрет, я возьму лодку и свалю подальше отсюда.
— Надо думать своим умом!
— Хорошо, что не твоего ума дело.
Когда мама умрет, я возьму лодку и свалю подальше отсюда.
— Надо думать своим умом!
— Хорошо, что не твоего ума дело.
И в конце концов понимаешь, что никто не способен по-настоящему думать ни о ком, даже в часы самых горьких испытаний. Ибо думать по-настоящему о ком-то — значит, думать о нём постоянно, минута за минутой, ничем от этих мыслй не отвлекаясь: ни хлопотами по хозяйству, ни пролетавшей мимо мухой, ни приёмом пиши, ни зудом.
Mысль о самоубийстве — это великое утешение: при поддержке её пережиты многие ужасные ночи.
(Мысль о самоубийстве – сильное утешительное средство: с ней благополучно переживаются иные мрачные ночи.)
Каждая мысль — как бы легкий удар по куску железа, под которым мы понимаем наше тело, и так это железо постепенно превращается в то, чем мы желаем быть.
— Мы обсуждаем измену!
— Не притворяйтесь, будто не думали об этом.
— Конечно думал, мысли — это не измена.
Мои помыслы чисты, благи намеренья.
Не иду на поводу отморозков в сквере я.
Редактируй мысли, контролируй речь,
В противном случае, получишь в печень.
Любое мнение мне ценно, любая мысль — на пользу, если это мысль, а не побочное выделение организма.