Все, что вы делаете и говорите — над Америкой зыбкое марево,
Вы не учились у Природы политике Природы — широте,
прямоте, беспристрастью,
Не поняли вы, что только такое и подобает Штатам,
А всё, что меньше, рано иль поздно, развеется, как туман.
Ночью на морском берегу
Стоит девочка рядом с отцом
И глядит на восток, в осеннее небо.
Девочка, ухватившись за руку отца
И глядя с берега на эти похоронные тучи, которые победно
спускаются ниже, чтобы проглотить поскорее все небо,
Беззвучно плачет.
Христиане оказались побеждены воинствующим меньшинством, верования которого чужды американской глубинке, но которое сумело пробраться в Верховный суд и провести через последний свои пожелания. Революцию можно обвинить в чем угодно, только не в недостатке терпения. Как говорил Сервантес, отдадим должное дьяволу. Христиане, полагающие, что суд всего лишь установил равные правила для всех религий, утратили чувство реальности. Суд отобрал у них все, что они имели, и передал их соперникам.
Нью-йоркские банкиры и дельцы
Доселе Мексику держали под уздцы:
Нет стран для них приманчивей, чем страны,
Где нефтяные бьют фонтаны.
— Перестань, Карл. Не надо так. Это же не ты.
— Я знаю. Все ждут, что я буду, как мой отец. Брать, что захочу, не спрашивая. Он говорит, что так поступают все великие лидеры. Поэтому я ненавижу политику.
— Ты имеешь право на своё мнение. Чем ты интересуешься?
— Я художник и люблю рисовать.
— Это чудесно. А твой отец знает об этом?
— Нет. Я никому не говорил об этом, но, очевидно, придётся ему об этом сказать, и он «взорвётся».
Не будет помощи от россиян коль хач нож под рёбра сунет,
Зато президент доволен и это не произноси всуе.
Меня больше всего беспокоит не грандиозность наших проблем, а мелочность нашей политики.
Самые претенциозные отводят Трампу амплуа трикстера. Плут и шут, cтрочит твиты бессознательным потоком, без устали тасует колоду администрации. То несет бред насчет стены с Мексикой, то собирается ввести пытки в тюрьмах — в лучшем случае это злобный троллинг.
О Капитан! мой Капитан! сквозь бурю мы прошли,
Изведан каждый ураган, и клад мы обрели,
И гавань ждёт, бурлит народ, колокола трезвонят,
И все глядят на твой фрегат, отчаянный и грозный!
Но сердце! сердце! сердце!
Кровавою струей
Забрызгана та палуба,
Где пал ты неживой.
О Капитан! мой Капитан! ликуют берега,
Вставай! все флаги для тебя, — тебе трубят рога,
Тебе цветы, тебе венки — к тебе народ толпится,
К тебе, к тебе обращены восторженные лица.
Отец! ты на руку мою
Склонися головой!
Нет, это сон, что ты лежишь
Холодный, неживой!
Мой Капитан ни слова, уста его застыли,
Моей руки не чувствует, безмолвен и бессилен,
До гавани довёл он свой боевой фрегат,
Провез он через бурю свой драгоценный клад.
Звените, смейтесь, берега,
Но горестной стопой
Я прохожу по палубе,
Где пал он неживой.
Cлайд с цитатой