Реальная жизнь, как она есть, стала казаться мне видением и не более как видением, зато безумнейшие фантазии теперь не только составляли смысл каждодневного моего бытия, а стали для меня поистине самим бытием, единственным и непреложным.
Я почти физически ощущал, как крохотный дышащий комочек, называемый «я», растворяется в аморфном, мертвом нечто под названием «жизнь». И это реальность, которую бессмысленно отрицать.