Все произведения мировой литературы я делю на разрешённые и написанные без разрешения. Первые — это мразь, вторые — ворованный воздух.
Книжный шкап раннего детства спутник человека на всю жизнь. Расположенье его полок, подбор книг, цвет корешков воспринимаются как цвет, высота, расположенье самой мировой литературы. Да, уж тем книгам, что не стояли в первом книжном шкапу, никогда не протиснуться в мировую литературу, как в мирозданье.
Это совсем не случайно, что первое слово в Западной литературе было именно «гнев». Гнев Ахиллеса. Теперь он понял, что это был гнев от того, что ты жив. От того, что у тебя нет выбора. .... «Илиада» — подлинная трагедия: когда ты вынужден драться на войне, которая тебе не нужна, когда тебя окружают редкостные болваны, которые не смогли даже разыскать Трою, когда ты не можешь забыть, что твоя мать тебя бросила за ненадобностью, а какой-то кентавр заставлял тебя есть кишки, когда у тебя нет ни выбора, ни вызова, а есть только уверенность, что ты еще нескоро вернёшься домой и что нет ничего, что могло бы тебя взбодрить.
В глубине зала хранились книги «для широкого читателя». Антологии японской и мировой литературы, собрания сочинений разных авторов, древний эпос, философия, драма, искусствоведение... Одну за другой я брал их в руки, открывал, и со страниц на меня дышали века. Особый запах глубоких знаний и бурных страстей, мирно спавших в переплетах многолетним сном.
Проблема в том, чтобы зарабатывать деньги — много денег! Нам не нужна великая, безупречная литература. Нам нужна посредственность. Барахло, хлам, массовый товар. Все больше и больше. Все более толстые книги ни о чём. В счёт идёт лишь проданная бумага, а не слова, которые на ней напечатаны.
Надо всё-таки помнить, что у нас не было Драйзера, у нас никто не написал «Финансист» и «Гений». У нас не было Фолкнера. У нас никто не осмыслял, как Бальзак в «Человеческой комедии» показал взаимоотношения нравственности, положения, денег и так далее. У нас в русской литературе есть пять книг о богатых.
Мамин-Сибиряк, «Приваловские миллионы» — все бандиты. «Золото» Мамина-Сибиряка — все воры. «Угрюм-река» Шишкова — все волки. «Дело Артамонова» Горького: богатство — это вырождение. И, допустим, в «Двух капитанах» Ромашка в первой главе у Каверина берёг деньги. Как логическое продолжение этого, последний продавал Родину и предавал своих друзей. Так что, надо понимать, что даже в русской былине, где нет фантастического элемента, фантастика начинается сразу там, где вопрос денег. Откуда у Садко деньги? А это со дна морского, это сложности.
Каждый роман рассказывает какую-либо историю, но жизнь — не история, а скорее бесформенный ком происшествий.
Эта книга была моей возможностью рассказать свою историю. Историю о молодой девушке, которая всегда мечтала вырасти сильной и уважаемой, совсем как ее отец. Но, как оказалось, мне всегда не хватало необходимого оборудования, потому что никому нет дела до того, что говорит женщина, пока есть мужчина, готовый отдать свои два цента.
Книга — это зеркало, в котором мы видим то, что несём в душе, вкладывая в чтение разум и душу, а эти добродетели встречаются всё реже.
Cлайд с цитатой