Я полностью в своем уме. Я осознаю, что убийство — это зло, и испытываю чувство вины, как и все остальные люди.
Я завидую тебе. Птица, рожденная в клетке, не замечает, что она невольница. Она умирает счастливой, так и не узнав, что была несвободна.
Я полностью в своем уме. Я осознаю, что убийство — это зло, и испытываю чувство вины, как и все остальные люди.
Я завидую тебе. Птица, рожденная в клетке, не замечает, что она невольница. Она умирает счастливой, так и не узнав, что была несвободна.
Быть убитым чудаком, лишенным человечности. Бессмысленная, но простая причина, которую можно принять и умереть.
— Я рад, что тебе так плохо.
— Знаешь, Генри, ты не лучший собутыльник.
— Не бойся дать волю своей боли, вине, стыду. Когда убийство человека не будет тебя волновать, вот тогда и будут проблемы.
Это побег от врожденного промывания мозгов под названием «мораль». Счастью я предпочитаю свободу души!
Если ты собираешься взять человеческую жизнь, сам загляни в глаза осужденного. Ну а если ты не в силах этого сделать, тогда человек, возможно, и не заслуживает смерти.
Выпячивая страдания одной жертвы, мы забываем о страданиях масс. Приписывая вину одному злодею, мы отрицаем вину общества.
Убив один раз, человек становится негодяем, тысячу раз — героем.
(Одно убийство делает человека преступником, миллионы убийств — героем. Все дело в масштабах.)
В 1912 Гульельмо Маркони предсказал, что изобретение радио положит конец войне. Больше никакого недопонимания, никаких секретов. Позже, в двадцатом веке, было убито двести миллионов человек, в то же время, мы придумали более удобные способы общения. Но ни один из них не положил конец лжи, непониманию, убийствам.