Вежливое молчание может стать самым дерзким оружием и самой едкой иронией.
И теперь мне точно известно:
Насколько всё это всерьез
Потому, что молчанье –
Ведь, это тоже ответ
На мой нелепый вопрос:
Кто мы?..
Вежливое молчание может стать самым дерзким оружием и самой едкой иронией.
И теперь мне точно известно:
Насколько всё это всерьез
Потому, что молчанье –
Ведь, это тоже ответ
На мой нелепый вопрос:
Кто мы?..
Как говорит мой старик-отец: «Не хочешь врать или правду говорить — молчи, оно тебе дешевле выйдет».
Это было оскорбление. Я тратил время на человека, полагавшего, что поэты — это такие микробы, которые живут в слепой кишке.
— Когда это началось? Когда вы перестали говорить друг с другом?
— Кто знает? Не помню... Кто начал это и когда. Мы просто закрыли рты, и уже не открывали. Любовь она такая. Все заканчивается в тот момент, когда ты замолкаешь.
Ирония — всему голова. По словам одного проницательного наблюдателя, англичане «рождаются в иронии». Мы выплываем в ней из чрева матери. Это — амниотическая жидкость… Мы шутим не шутя. Волнуемся не волнуясь. Серьезны не всерьез.
Люди очень много и очень громко говорят, для того чтобы сказать как можно меньше. Это очень шумное молчание. По-настоящему существенны и интересны при этом лишь закулисные сделки, о которых не упоминают ни единым словом.
Молчание — свидетельство о недоразвитости, если не учитывать ту осторожность, которой не лишне пользоваться в обществе несвободном.