Сиддхартха Гаутама (Будда)

Другие цитаты по теме

На том поле под паром, где он обнаружил последнюю остановку сестры, он сидел с прогнившей головой Сюзанны в руках, пока ветер уносил обрывки странички прочь, и чувствовал себя так, будто её смерть втолкнула его в новый мир — кошмарное место, где никому нельзя доверять, а земля в любой миг может поглотить и тебя, и твои мечты. А если не земля, до тебя доберутся койоты или придёт с ножом Папа и снимет с твоей души грех, а с твоего черепа — скальп.

Как лучше жизнь прожить? То ль мир завоевать,

То ль в уголке своем беспечно пировать?

Чтоб заключить весь мир в своей груди, о смертный,

По сотне раз на дню ты должен умирать.

Нет, незачем было мечтать, в новом мире такого быть больше не могло, в нем каждый шаг давался ценой невероятных усилий и обжигающей боли.

И пусть. Те времена ушли безвозвратно. Тот волшебный, прекрасный мир умер. Его больше нет. И не надо скулить по нему всю оставшуюся жизнь. Надо плюнуть на его могилу и не оборачиваться никогда больше назад.

В мире нет ничего безжалостней и беспристрастней смерти. Все живое со временем стареет и наконец умирает. Не важно — маленький это организм или большой. Поэтому жить — значит каждую секунду подползать к смерти.

Много людей на свете было, и есть, и будет.

Мир в своих переменах беспечным всегда пребудет.

Все в этом мире бренно — каждому свое время:

Время придет и всех нас сбросит с себя, как бремя.

Сейчас, живущие в мире, умерших мы вспоминаем,

О нас же вспомнят другие, когда мы поумираем.

Родившийся умирает, умрет и станет золою,

Из мира, словно в ворота, все мы уходим толпою.

Сегодня гордишься величьем, сегодня ты сильный, славный.

А завтра печальный, сирый, обиженный и бесправный.

О человек, ты станешь глиной и легкой пылью,

Изгложут плоть твою черви, рожденные мерзкой гнилью.

Так помин же, человече, кто ты среди жизни бренной, -

Ты можешь сравниться только с пустой, безымянной пеной.

Одно поддержать нас может: когда мы сменим обличье,

На небесах найдем мы и счастье свое, и величье.

Я вижу пятно стремительно тускнеющего неба, я вижу растущие вверх леса, я вижу мерно дышащий океан, хрупкий узор инея на оконном стекле, торжественный силуэт водопада, просвет молний, фары машин, высвечивающие одиноких потерянных прохожих, царственно медлительное движение ледников, разноцветные зонты на улицах, мёртвую птицу на земле, каплю росы на лепестке розы, ветер в твоих волосах... И я соединяю всё в тугую вязь, в единый безусловный непререкаемый виток бытия, целостный, неделимый, который однажды я назову своей прожитой жизнью. В тот день, когда кто-то мне скажет, а я отчаянно, болезненно, безумно не захочу верить, что тот умирающий старик в постели — это я...

Так прекрасен мир, что никогда не знаешь, откуда придеть смерть.

Когда умрёшь, все начинаешь видеть яснее. Как будто больше никого нет. Знаешь? Ты — как огромная, плотная дыра в мироздании, и у этой дыры силуэт человека.

Порой мне кажется, что весь мир — сплошная ярость, несправедливость, насилие, стремление к смерти.