Каждый ребенок заслуживает отведать торта, даже бедный.
— Тебе невероятно повезло родится в доме с таким пейзажем на заднем дворе.
— Это не сделало меня счастливее.
— О чем ты?
— Люди думают, что богатые покупают себе счастье. Проведи в этом доме сутки и ты убедишься в обратном.
— Это дитя было особенным, правда?
Я промолчала. Наверное, он говорит это всем.
— Среди нас, смотрителей могил, уже давно живет легенда про ежевику. Она выбирает души, чтобы их охранять. Особенные души.
И действительно, казалось, что листики ежевики прикасались к надгробию, словно обнимая его.
— Удивительно, как метель не уничтожила этот маленький побег. Особенный.
Дорогой Дэниел! Мой мир погиб в тот день, когда ты исчез, сынок. Пусть бы кто тебя забрал, этот человек отнял у меня мое сердце, мою жизнь. Я жила, чтобы видеть твой смех, делить твою радость. Без тебя мир больше не кажется замечательным. Я знаю, что ты где-то рядом. Моя душа это чувствует, и я верю, что ты вернешься в это место. Наше место. И когда ты придешь, я хочу чтобы ты знал, как сильно я люблю тебя, пусть даже меня не будет рядом, чтобы это сказать. Когда-нибудь мы воссоединимся, сынок. Однажды я вновь буду держать тебя на руках и петь. Но пока это время не настало, я и дальше буду продолжать тебя любить и видеть в снах.
— Как говорил консультант? Если вы потеряли ребенка, то вероятность развода увеличивается вдвое?
— Что-то в этом роде.
— Попробуем испортить им статистику.
Святые небеса, снег? В мае? Видимо, неуверенность и жестокость мира передались и погоде.
Над головой летали чайки, трепали крыльями и насмешливо кричали. Весь мир и каждое существо в нем казались жестокими и безразличными.
Из салона «Бьюика» Сиэтл казался великолепным: лобовое стекло, будто стеклышки розовых очков, окрашивало окружающий мир в более привлекательные тона. Со своего удобного сидения как-то не замечались темные многоквартирные дома, где десятки знакомых мне бедных семей ужинали черствым хлебом, не замечались покрытые мусором переулки, где дети играли в джекс, оставленные сами на себя, пока их матери, как и моя когда-то, допоздна работали в домах городской элиты.
Когда умер папа, мама закрыла всю его одежду в шкафу так, как она там и лежала. Три года она пылилась, пока мама нашла в себе силы снова заглянуть туда. Мне было тринадцать, но я помню тот день, когда она открыла старый шкаф, сняла с вешалки одну рубашку, положила ее на кровать и легла рядом, долго плача и перебирая воспоминания. Ей понадобилось для этого много сил. Сил и времени. Мне кажется, что мама должна была это отпустить, но если бы она попросила кого-нибудь выбросить всю одежду через неделю после смерти папы, как предлагала тетя Дебби, то никогда не смогла бы взглянуть своей боли в лицо, не смогла бы отпустить это. Каждый горюет и находит исцеление в свое время.
Cлайд с цитатой