Эрих Мария Ремарк. Жизнь взаймы

Она стала вдруг очень красивой, более того, её прозрачные глаза, которые никого не узнавали и смотрели как бы сквозь окружающие предметы, придавали ей особое грустное очарование и какую-то отрешенность от всего, трогающую сердце.

0.00

Другие цитаты по теме

У меня такое чувство, будто ты за эти три месяца стала, по крайней мере, на пять лет старше — так ты изменилась. Ты стала на пять лет красивее. И на десять лет опаснее.

Из-за неё я стал на двадцать лет моложе и намного глупее.

— Я хочу сегодня кое-что отпраздновать.

— Что именно?

— Взрыв чувств.

Красивая женщина – это профессия.

И если она до сих пор не устроена,

ее осуждают и каждая версия

имеет своих безусловных сторонников.

Ей, с самого детства вскормленной не баснями,

остаться одною, а, значит, бессильною,

намного страшнее, намного опаснее,

чем если б она не считалась красивою.

Пусть вдоволь листают романы прошедшие,

пусть бредят дурнушки заезжими принцами.

А в редкой профессии сказочной женщины

есть навыки, тайны, и строгие принципы.

Идет она молча по улице трепетной,

сидит как на троне с друзьями заклятыми.

Приходится жить — ежедневно расстрелянной

намеками, слухами, вздохами, взглядами.

Подругам она улыбается весело.

Подруги ответят и тут же обидятся...

Красивая женщина — это профессия,

А все остальное — сплошное любительство.

Очнувшись от безмолвия и забвения, я вскочил, прижимая руки к лицу. Потом глубоко вздохнул и испуганно открыл глаза. Нет, это не иллюзия, не обман чувств и не сон; это правда, передо мной стояла прекрасная женщина с бесконечно глубокими золотыми глазами.

Видение потрясло меня.

Ах, если бы это ощущение безмятежности и покоя не исчезало!

От движений тепло растеклось по всему ее телу, она выгибала руки, словно стремясь вплести их в золотую сетку свечек-огоньков; поднимала ладони, словно опьянев; скользила, почти физически ощущая неземную прохладу и белизну хризантем. Свободно и легко и в то же время сосредоточенно, в целомудренном экстазе, она начала танец белого лотоса. Она танцевала, увлеченная египетской строгой пластикой и индийской чувственностью, пока ей вдруг не показалось, что комната теряет свои очертания в сумерках и становится похожей на темное озеро, в котором светлеет очень бледное лицо, словно белоснежный цветок лотоса в ночи…

А женская красота подобна солнечному блеску на море, который не может принадлежать одной-единственной волне.

Всегда найдутся женские глаза,

чтобы они, всю боль твою глуша,

а если и не всю, то часть её,

увидели страдание твоё.