Я не можу їсти,
Я не хочу пити.
Я таки не знаю,
Як з тобою жити,
Як без тебе жити...
Я не могу есть,
Я не хочу пить.
Я же не знаю,
Как с тобой жить,
Как без тебя жить...
Я не можу їсти,
Я не хочу пити.
Я таки не знаю,
Як з тобою жити,
Як без тебе жити...
Я не могу есть,
Я не хочу пить.
Я же не знаю,
Как с тобой жить,
Как без тебя жить...
Напиши на простому конверті,
Те, що так у житті не сказав.
І за крок до відважної смерті,
Будь таким, яким Бог тебе знав.
І поглянь, як навколо світає,
І як сніг неймовірно блищить,
Не спіши, най вона зачекає,
Ще мить...
Потерпи, най вона зачекає,
Ще мить...
Не спіши, вже весна наступає,
За мить...
Напиши на простом конверте,
То, что в жизни так и не сказал.
И в шаге от отважной смерти,
Будь таким, каким Бог тебя знал...
Посмотри, как вокруг рассветает
И как снег невероятно блестит.
Не спеши, пусть она повременит
Еще миг...
Потерпи, пускай она повременит
Лишь миг...
Не спеши, уж весна наступает
Спустя миг...
Коли настане день,
Закінчиться війна,
Там загубив себе,
Побачив аж до дна.
Когда настанет день -
Закончится война,
В ней загубил себя
Все рассмотрев, до дна.
И так до скончания века — убийство будет порождать убийство, и всё во имя права и чести и мира, пока боги не устанут от крови и не создадут породу людей, которые научатся наконец понимать друг друга.
Да, вот он, дуб...
«Весна, и любовь, и счастье! И как не надоест вам всё один и тот же глупый, бессмысленный обман. Всё одно и то же, и всё обман! Нет ни весны, ни солнца, ни счастья. Не верю вашим надеждам и обманам».
— Да, он прав, тысячу раз прав этот дуб, пускай другие, молодые, вновь поддаются на этот обман, а мы знаем жизнь, — наша жизнь кончена! Надо доживать свою жизнь, не делая зла, не тревожась и ничего не желая.
Жизнь – это мука, мука, которую осознаешь. И все наши маленькие уловки – это только дозы морфия, чтобы не кричать.
После Гоголя, Некрасова и Щедрина совершенно невозможен никакой энтузиазм в России. Мог быть только энтузиазм к разрушению России. Да, если вы станете, захлёбываясь в восторге, цитировать на каждом шагу гнусные типы и прибауточки Щедрина и ругать каждого служащего человека на Руси, в родине, — да и всей ей предрекать провал и проклятие на каждом месте и в каждом часе, то вас тогда назовут «идеалистом-писателем», который пишет «кровью сердца и соком нервов»... Что делать в этом бедламе, как не... скрестив руки — смотреть и ждать.