Связи связями, но совесть тоже надо иметь.
Когда-нибудь спросят: «А что вы, собственно, можете предъявить»? И никакие связи не помогут сделать ножку маленькой, душу большой, и сердце — справедливым.
Связи связями, но совесть тоже надо иметь.
Когда-нибудь спросят: «А что вы, собственно, можете предъявить»? И никакие связи не помогут сделать ножку маленькой, душу большой, и сердце — справедливым.
— Ал-лё-о-о-о! Привратники Сказочного королевства, вы меня слышите?!
— Мы слушаем, Ваше Величество!
— Не выезжала ли из ворот нашего королевства девушка в одной туфельке?
— Сколько туфелек на ней было?
— Одна!
— Блондинка, брюнетка?
— Блондинка!
— А сколько ей лет?
— Примерно шестнадцать.
— Хорошенькая?
— Очень!
— Ага, понимаем. Нет, не выезжала! И никто не выезжал!
— Так зачем же вы так подробно меня расспрашивали, болваны?!
— Из интереса, Ваше Величество!
— Влюбился?! Влюбился? Ухожу! К черту! К дьяволу! В монастырь! Живите сами, как знаете! Почему мне до сих пор не доложили, что ты уже вырос?!
— Пап! Я уже тебе спел об этом целую песенку.
— Разве?
— Да.
— А-а, ну, хорошо. Так и быть, я останусь.
— Моя совесть не позволит мне так поступить.
— Но у тебя нет совести.
— Я имела в виду, что мне это не нравится.
Добродетель не ведет к счастью, преступление не ведет к несчастью; у совести одна логика, у судьбы – другая; они ни в чем не совпадают.
Конечно, совестливость надо развивать с детства. Если ребёнка приучают сочувствовать людям, смотреть на события их глазами, учитывать их нужды, это не пройдёт для них даром. Есть люди, которые умеют чувствовать других очень глубоко.
Думаю, на свете не существует профессий трудных или легких. Эту меру определяет только человеческая совесть. Так же, как она определяет и цену успеха. Успех – величина переменная, и не стоит пытаться превратить ее в постоянную, стремиться на волне удачи набрать себе максимальное количество очков. Надо двигаться дальше.
Человека делает человеком сознание, что он достиг чего-то путем долгой и мучительной внутренней работы, через огромный труд. Возможно, это и есть объяснение, почему я, будучи исключенным из театрального училища за самовольное участие в съемках, не попытался испросить прощения, а пошел поступать на режиссерский факультет ВГИКа к Михаилу Ильичу Ромму…