Всё, даже самое прекрасное, преходяще, коль скоро оно стало историей, земным явлением. Мы знаем это и можем грустить по этому поводу, но не пытаться всерьёз изменить что-либо, ибо изменить это нельзя.
Если в виде исключения найдется человек, способный понять тебя несколько лучше, нежели другие, – значит, человек этот находится в таком же положении, как и ты, так же страдает или так же пробуждается.
Отчаяние Бог посылает нам не затем, чтобы убить нас, он посылает нам его, чтобы пробудить в нас новую жизнь.
И не знал, ликовать ли ему от блаженства этих мгновений или плакать, оттого что они прошли.
Если мы можем сделать человека счастливей и веселее, нам следует это сделать в любом случае, просит он нас о том или нет.
Но не каждый способен всю жизнь дышать и питаться абстракциями. Абстракции восхитительны, но дышать воздухом и есть хлеб тоже, по-моему, надо.
Если мы можем сделать человека счастливей и веселее, нам следует это сделать в любом случае, просит он нас о том или нет.
Общение дипломатов — это всегда борьба, даже если она принимает дружественные формы.
Непонимание, пожалуй, не такая уж страшная вещь. Спору нет, два народа и два языка никогда не будут друг другу так понятны и близки, как два человека одной нации и одного языка. Но это не причина отказываться от взаимного общения. И между людьми одного народа и языка стоят барьеры, мешающие неограниченному общению и полному взаимопониманию, барьеры образования, воспитания, дарования, индивидуальности. Можно утверждать, что любой человек на свете способен в принципе объясниться с любым, и можно утверждать, что нет в мире двух людей, между которыми возможно настоящее, без пробелов, непринуждённое общение и взаимопонимание, — то и другое одинаково верно.
И что толку было протягивать тебе руку, если моя рука была пуста и ничего я не мог дать тебе, ни совета, ни утешения, ни дружбы, поскольку наши пути пошли в совершенно разные стороны?
Везде боролись, убивали, разрушали, и каждая сторона делала это с верой, что борется за бога и против дьявола.
Cлайд с цитатой