— Никто не забыл, кто ты и что ты сделала, знаешь ли. Хотя, могут и делать вид, что забыли. Но это всё вежливость маленького городка.
— Так вот это что.
— Вежливость маленького города — это всё, что у тебя есть, девочка, так что не брезгай.
— Никто не забыл, кто ты и что ты сделала, знаешь ли. Хотя, могут и делать вид, что забыли. Но это всё вежливость маленького городка.
— Так вот это что.
— Вежливость маленького города — это всё, что у тебя есть, девочка, так что не брезгай.
— Знаешь, типа, может я и не должна говорить это, из того, что какая-то фигня произошла в прошлом, не следует то, что она произойдёт вновь.
— Эй, зубрила, слышала, что история повторяется? Она повторяется. Всё то же самое, снова и снова.
— Так мы попали в эту петлю ещё со времён, когда жили в пещерах?
— Да. Это наука.
— Господь всемогущий.
— Я ценю искренность выше вежливости, сэр, и вам это известно, — был ответ мисс Вернон.
— Вежливость — приятная особа, царедворец по призванию, — сказал Рэшли, — и потому в будуаре леди ей честь и место.
— А искренность — верный рыцарь, — возразила мисс Вернон, — и потому я приветствую ее вдвойне, мой любезный кузен.
— Извините. Официантка! (*щелчок пальцами*) Чувак*.
— Здрасьте, что вам угодно?
— Нам бы...
— *Раздражает?*Грубо и невежливо?* Тебя бы отвлекало, если бы тебе так щёлкали на работе? Ой, у тебя её нет, извини.
— Чувак, она тя запалила.
— Но!* Нет, хипстер, не-а! Не воображай, что мы в одной команде, у нас ничего общего. Я ношу вязаные шапки когда холодно, а ты из Колплэя! Ты сделал тату, чтобы позлить папашу, а мой папаша не знает, что он мой папаша. И плюс — ты думаешь*, что по этому звуку тебя обслужат, а я думаю*, что от этого у меня в трусах пересыхает.
— Другая официантка куда-то делась, русская, а нам бы хренку.
— Пожалуйста.
— Вот так обращаются к официанткам.
— Что ещё за сумеречные звёзды?
— Блуждающие звёзды, свет которых не видно в ночи.
— Это как вообще?
— Это проделка атмосферы и солнечного света, видимая всего лишь пару недель в году, весной и осенью. Весьма красивая.
— Вы астролог или что-то вроде того?
— Вообще-то астроном и пока ещё любитель.
— Для того, кто на этом не зарабатывает, вы довольно много знаете.
— Это самое грустное, что я когда-либо слышал.
Надоел мне город ваш бездушный,
Ваша чинность, чопорность уборов,
Добрый нрав, мещанству лишь послушный.
Да и барабанный бой всех споров
В вольном духе о российском мире
С тайной жаждой тёплого местечка
Да о том, что «дважды два — четыре,
А не стеариновая свечка!».
Надоели мне борьба за веру
В донкихотские свои затеи
И друзей, не выспавшихся в меру,
Все трансцендентальные идеи!
Экспертами этот городок был признан, как писали в одном большом журнале, последним городом в США, на который враги захотят сбросить атомную бомбу.
Теперь я знаю, что ты. Я думала, я знала до этого, но знаешь, после того, как тот пацан оказался в больнице, много лет назад, мне сказали, что у меня проблемы с гневом, но это не так. Я была злой из-за чего-то такого, чего-то что я потеряла. С тех пор попытки не быть злой сделали меня беззащитной и я теряла всё больше и больше... Лучше не становилось. Я хочу быть злой. Когда я убежала из колледжа, мне приснилось это в автобусе, а, может, я видела это из окна. Последний лист на дереве. Он опадет в конце. Мне так страшно, постоянно, и страз значит «боль», чувство, как будто всё закончилось, появилось задолго до того, как я вернулась. Так долго пыталась прятаться от него и убегать. Ясно. Это не закончится, пока я не умру. Но когда я умру, я хочу почувствовать боль, когда друзья уезжают, когда надо отпустить, когда весь этот город будет стёрт с карт, я хочу чувствовать такую боль. Сильно. Я хочу проигрывать, хочу быть побитой жизнью, хочу не сдаваться, пока от меня не избавятся и всё это не закончится. И знаешь что? Пока это не случится, я хочу снова надеяться и чувствовать боль. Потому что это значит, что что-то имеет смысл, значит что, по крайней мере, я что-то значу. Хе-хе-ха-ха-хе-хе-хе! Что-то значить, уже очень даже офигенно... Ты в курсе, что я тебя не понимаю?... О заткнись уже! Я знаю, в конце концов, это не спасёт меня, но я не надеюсь на будущее. Мне просто нужно, чтобы оно спасло меня сейчас, так что если собираешься убить меня сейчас сделай это! Если нет [пробуждается].
Иногда мне кажется, что Гуф — единственный человек в Москве, которому нравится его город.
— Долго ещё?
— Несколько кварталов.
— Это место такое унылое.
— А мне нравится. Высокие здания, разнообразная культура...
— ... и недалёкий народ, который легко обокрасть.
— Такие люди есть в любом городе.
— «О, Эмеральд, повелительница воров! Прошу, не забирай мои деньги! У меня и так почти ни гроша!»
— ...
— Зануда.