Перед взором её то и дело вставало лицо Снэульва, заслоняя всё иное. Образ его был для Загляды как драгоценный камень, спрятанный в тайниках души и освещавший для неё всё вокруг.
В глазах Загляды, в румянце на щеках, в каждой чёрточке её лица светилось такое счастье, какого напрасно добивался от неё Вышеслав. И может быть, способность испытывать эту радость, чистую, как блеск солнца на берёзовых ветвях, и делала Загляду краше и милее даже высокородной красавицы и умницы Прекрасы.