Когда смотришь эти завораживающие панорамы в «Сталкере», ну например знаменитую, два дня делавшуюся Тарковским лично своими руками выкладку на дне ручья, помните» — остатки часов, фотографий, циферблатов, писем, всего… Вот это магия! Действительно, магия у Тарковского есть везде. А смысла нет. Но может быть как раз магия — это и есть бессмыслица. Не будем, братцы, слишком рациональны.
Маг — не объект опасливого восхищения и преклонения, но и не раздражающий кинодурак, личность не от мира сего, которая постоянно теряет очки, не способна дать по морде хулигану и читает влюбленной девушке избранные места из «Курса дифференциального и интегрального исчисления».
Знаете, это как Лев Чандр «искал себе друзей». Нельзя найти себе друзей! Друзья появляются или нет, вот и всё. А найти прицельно друга невозможно и не нужно. Как нельзя найти любовницу (или любовника), она приходит сама. Кто ищет, тот никогда не найдёт. А вот кто сам умеет жить, кто самодостаточен, к тому все потянутся и прибегут.
Многим людям, таким, как я, наверное, поверхностно знакомым с дарвинизмом, все-таки представляется очень маловероятным, что сырьем для эволюции являются мутации, что только отбор может сформировать появление новых видов. Мне нравится концепция направленной эволюции. Меня очень утешил разговор с палеоантропологом, по совместительству фантастом, палеобиологом Еськовым, который очень много изучал всякие ископаемые останки и прочие отпечатки, и который сказал, что все-таки появление нового вида происходит внезапно. Его нет-нет, и вдруг он есть.
Всех страшнее тому, кто слышит музыку сфер —
ненасытный скрежет Господних мельниц,
крылосвист и рокот, звучащий как «Эрэсэфэсэр»
— или как «рейхсфюрер», сказал бы немец;
маслянистый скрежет зубчатых передач,
перебои скрипа и перестука.
И ни костный хруст, ни задавленный детский плач
невозможно списать на дефекты слуха.
Проявите величие духа, велит палач.
Хорошо, проявим величье духа.
А с меня он, можно сказать, не спускает глаз,
проницает насквозь мою кровь и лимфу,
посылает мне пару строчек в неделю раз —
иногда без рифмы, но чаще в рифму.
Сколько бы меня не упрекали, что я свои романы выбалтываю.. Ну это мой способ писания. Понимаете, я проговариваю. Артикуляционное учительское мышление заставляет меня какие-то вещи понимать. Почему я пишу «Океан»? Эта книга посвящена механизму появления нераскрытых тайн. Нераскрытых, немотивируемых вещей. Там их очень много. Могу объяснить. Потому что меня интересует почерк Бога. А нераскрытая тайна — это и есть почерк Бога. Потому что она не укладывается ни в одну концепцию, ни в одну схему. Вот меня в жизни интересует только то, что не укладывается в схему. Почему океан? Потому что океан представляет бесконечное разнообразие версий.
Магия может принести великую пользу или нанести огромный вред... Все зависит от желания волшебницы. Не понимаю, почему люди нас так боятся?
История воздает не по делам, история — это жесточайшая драма без всяких моральных оправданий. Единственное, что можно сделать в этой ситуации, это героически принять свою участь, не пытаясь ее изменить, не пытаясь купить себе новую жизнь, не пытаясь добыть права. Встретиться лицом к лицу с исторической необходимостью, не пренебрегая при этом ни своей честью, ни своим достоинством, встретить со всем сознанием обреченности, со всей гордостью обреченности.
Cлайд с цитатой