Мужчины почему-то считают, что мы глупые, но я очень образованная. Я умею читать, могу даже прочесть целый журнал от корки до корки.
— Он сказал мне, что испугался.
— Когда мне страшно я прячусь под одеялом, а не у кого-то между ног.
Мужчины почему-то считают, что мы глупые, но я очень образованная. Я умею читать, могу даже прочесть целый журнал от корки до корки.
— Он сказал мне, что испугался.
— Когда мне страшно я прячусь под одеялом, а не у кого-то между ног.
Читать дело трудное и рискованное, может, даже более трудное, чем писать.
Когда Чарльз Диккенс сказал: «Это было прекрасное время, это было ужасное время», у него, наверно, был роман с женатым мужчиной.
Любимая разновидность пьянства — книжный запой.
— В чем дело?
— Ты великолепна.
— Удиви меня чем-нибудь, что мне неизвестно.
К вкусу бы ещё общую начитанность... Ну как можно упереть в одного автора и читать только его? Пусть даже меня!
На сцене в художественном беспорядке были расставлены старинные, потертые стулья (один лежал на боку), на которых сидели три фотомодели. Это были существа особой породы, чьи лица и фигуры отличались редкостными пропорциями, занимающими положение ровно посередине между странными и поразительными.
Девушки уже даже не мечтают о профессиях модели, актрисы и стюардессы, сейчас круто быть телочками, читающими глянец.
Когда Фолкнера спросили: «Я ничего не понял в «Шуме ярости», хотя прочёл его три раза. Что мне делать?» — «Прочитать в четвёртый...»
Чёрт с ней, с любовью, когда есть суши и палочки!