Дверь детства, говоришь? А разве у детства есть двери? Ну, если так разобраться, по-взрослому. Думаю, у детства вообще нет дверей, кроме той — таинственной и притихшей, невольно настораживающей своим потайным замком взросления…
Все дети до пяти лет – полный караул. К примеру, ты в возрасте Грейси разговаривал с луной. Пригласил ее на свой день рождения, а потом плакал, потому что она не пришла.
В детстве мы верили, что мир полон чудес, мы верили в легенды, мифы, свою судьбу. Я помню этот миг, но я не хотела бы в нем оставаться..
Без зачатков положительного и прекрасного нельзя выходить человеку в жизнь из детства, без зачатков положительного и прекрасного нельзя пускать поколение в путь.
Кто в детстве не осаждал старинные замки, не погибал на корабле с изодранными в клочья парусами у берегов Магелланова пролива или Новой Земли, не мчался в тачанке вместе с Чапаевым по зауральским степям, не искал сокровища, так ловко запрятанные Стивенсоном на таинственном острове, не слышал шума знамен в Бородинском бою или не помогал Маугли в непролазных дебрях Индостана?
Когда мне было 16, я поняла, что устала от школы. Я вышла на улицу и пошла в сторону киностудии. Постучала в дверь и спросила нужны ли им статисты, и меня взяли. Да, я просто постучала в дверь.
ШКОЛА — ЭТО НИЧТО. Мы не становимся тем, чему нас учат. Мы — это то, что мы впитываем в первые три-четыре года своей жизни. Улыбки, мелодии, шумы — все это создает нас и придает форму нашим умам.
Ты получила аттестат,
Позабыла обо всем,
Но еще вспомнишь не раз
Своих учителей,
Одноклассников своих,
Свой выпускной и первый класс!
Да, благодаря этому чудесному спасению в подвале, я заново научился волшебству. Я продолжал слушать мамины истории на ночь, но уже заказывал сны себе сам, проживая в них другую реальность. И когда сказка прорывалась из сна в мой день, я уже умел многое. Например, собирал золотую пыльцу с осенних кленовых листьев и переплавлял ее в золото. Все новые монетки я старательно начищал пастой ГОИ и любовался отблесками фантазии, превратившей обычные копеечные медяки в золотые дублоны, сложенные в пиратский сундук. Тысяча чертей и бочонок рома! Мне было весело, когда сундук — пустой коробочек от спичек, — наполнялся монетами. О, какая это была радость! Приходил черед новой сказки, окрашенной в золотисто-рыжие тона. Осень была в любое время года, потому что все золотое было неразменным богатством внутри меня. И это богатство никто не мог отнять — так же, как невозможно отнять у ребенка мечты или у взрослого желание быть счастливым. В любом возрасте можно быть волшебником. Взрослому для этого нужно хотя бы на время превратиться в ребенка, а ребенку — не пускать в себя «взрослые» страхи. Взрослые часто бояться освобождения от тревог, порожденных житейской суетой. Эти тревоги сдавливают бесконечную душу, загоняют ее в клетку — пусть даже из чистого золота, — заставляют страдать, но постепенно душа привыкает к неволе, как птичка к своей клетке. Привыкает к клетке и душа. И когда ее выпускают на волю, она боится сделать первый шаг. Свобода ей кажется клеткой, а тюремная клеть свободой. Взрослому труднее стать волшебником. Почти невозможно. Только в очищенное сердце может явиться этот дар.
Взрослым вроде бы легче жить,
Накопились и опыт и знания;
Но так хочется поворошить,
Детства нашего воспоминания..
Мандаринами пахла ёлка там,
На кассетнике день и ночь Мираж;
На бумаге писали мы письма друзьям,
И с отцом в выходные мы шли в гараж.
Там гудрон мы жевали без вреда,
И по видику еще молодой Ван Дамм;
Ждали маму с работы, а она всегда,
Что-то вкусненькое приносила нам.
Cлайд с цитатой