Екатерина Севастьянова. Доверься демону. Поцелуй инкуба

Я с отвращением посмотрела на его наглую рожу. Ни капли раскаяния, ни капли смущения, только львиная доля уверенности в себе, приправленная полным отсутствием моральных ценностей.

0.00

Другие цитаты по теме

Он выглядел расслабленным и совершенно обычным. Никаких звериных глаз, никаких вен, никакого змеиного языка, обычный мужчина. Но отчего-то казалось, что сейчас в нем бушевала невидимая взору сила, будто через человеческую оболочку наружу рвался голодный дикий зверь. Он метался и бился, но Ринар не давал ему выхода.

Эмори спросил, не считает ли она, что он о себе слишком высокого мнения. Она ответила, что между высоким мнением о себе и уверенностью в себе — большая разница. А уверенным в себе мужчина должен быть обязательно.

Забарабанив кулаками по невероятно мощной спине, я закричала изо всей силы, напрочь срывая голос:

– Помогите! Помогите мне! На помощь!

Ринар многозначительно похлопал меня по попе.

– Ты знаешь, если кричать пожар или потоп, шансы на спасение возрастают в несколько раз?

Немного подумав, закричала еще громче:

– Пожар! ГОРИМ!

– Так уже лучше, — издевательски похвалил Ринар и кинул меня на диван в гостиной.

Мужчинам на заметку: грань между уверенностью в себе и самоуверенностью очень тонка. Не путайте первое со вторым!

— Вы считаете, что инкубы лучше вампиров, мистер Марш?

— Нет, — честно ответил я. — Я считаю, что люди достойнее вампиров.

— Знаешь, в чем твоя проблема, Дийана? Ты слишком большое значение придаешь словам, — вдруг очень вкрадчиво заговорил Ринар и тоже поднялся на ноги вслед за мной. — Замени слово «насиловать» на «заниматься любовью» — и сразу же получишь совершенно другое значение, хотя процесс ничем не отличается.

По его лицу было невозможно определить, что он чувствует, а вот по глазам... В его глазах читался откровенный голод, граничащий с безумием.

— Я тебя боюсь, — честно призналась я, пытаясь снова не разреветься.

— Бывает, — подытожил Ринар и резким движением бросил на стол.

Вскрикнув от неожиданности, я больно ударилась лопатками о жесткую столешницу и тут же уперлась руками в широкую мужскую грудь.

— Очень боюсь, — добавила я. — Ты страшный!

Все-таки совесть приходит с годами и с многочисленными трупами, оставленными в прошлом.