Как обнажает дождь характер твой, Париж!
Он изменяет цвет одежд, камней и крыш,
Развязывает вмиг узлы ночных огней
И тайны бед и зла вскрывает до корней.
Как обнажает дождь характер твой, Париж!
Он изменяет цвет одежд, камней и крыш,
Развязывает вмиг узлы ночных огней
И тайны бед и зла вскрывает до корней.
Есть в дожде откровенье — потаённая нежность
и старинная сладость примеренной дремоты,
пробуждается с ним безыскусная песня,
и трепещет душа усыплённой природы.
Все дело в отношении к ситуации. Я обожаю дни, когда хлестает дождь: он будто желает изранить мою бледную тонкую кожу.
Однако все тщетно. Его удары воспринимаются мной как ласки.
Сквозь стеклянную дверь
любуюсь унылой картиной -
под весенним дождём,
вся усыпанная цветами,
одинокая мокнет вишня.
Париж, открытый город,
Твоя душа живая,
Томясь, исходит кровью,
Как рана ножевая.
И стук чужих шагов
Тревожит наши стены,
И на мерцанье Сены
Глядят глаза врагов.
Как будто в яме черной,
Под окрики штыка,
Струится удрученно
Французская река.
Века французской славы,
Отлитые в гранит,
Ваш облик величавый
Великий гнев таит.
Она купила себе план Парижа и кончиком пальца блуждала по столице. Скиталась по бульварам, останавливалась на каждом углу, на перекрёстках улиц, перед белыми квадратиками домов. Когда глаза уставали, она закрывала веки и видела во мраке колеблемые ветром языки газовых огней и подножки колясок, мгновенно откидывающиеся у подъезда театров.
Черничные дожди опять идут снаружи,
Из сердца прорастает дикий виноград.
Заброшенным садам садовник нужен,
Чтобы избавить их от сорняков-утрат.
А ты все так же снишься мне ночами,
Но я поглубже посажу надежды семена.
Возделывать сады своей души годами -
Вот истина, что свыше нам была дана!
Говорят, сатана носит ад в своем сердце; то же можно было сказать и о мистере Меркаптане: где бы он ни находился, это был Париж.
А за окном мерзость, гадость, сырость, Бог репетирует следующий потоп, мокрые люди гавкают друг на друга и занимаются всякой ерундой.