Константы Ильдефонс Галчиньский

Если б имел я одиннадцать шляп,

одну я от пыли спрятал бы в шкап,

другую послал бы по почте в посылке,

в третьей хранил бы ножи и вилки,

четвертую — для магических штук и так далее,

пятой накрывал бы сыр, — черти б его взяли...

Шестую шляпу отдал бы Ядвисе,

седьмая на гвоздике пусть повиснет,

из восьмой бы получился абажурчик славный,

в девятой жил бы еж или вообще что-нибудь из фауны,

для десятой пока еще нету идей,

ну, а эту пусть ветер сорвет над Вислой моей,

ибо от одной краковской поэтессы я слыхал такие слова:

— Это голова не для шляпы, — для статуи голова!

В том виновен, что долго бродил я без сна,

что так поздно вернулся, мой друг,

что сейчас только понял, что ты — и луна,

и деревья, и листья, и луг.

Что сейчас только понял: веселый ручей -

это ты; и ракушка на дне;

и звезда, что сияет над ширью полей;

и порыв ветерка по весне.

Если бы у меня было одиннадцать шляп,

Первую, чтоб не пылилась, я бы спрятал в шкап,

А вторую бы по почте отослал в пакете;

Всяческие безделушки сваливал бы в третью.

Четвертую шляпу употребил бы для магических фокусов и тому подобного.

Пятой сыр прикрывать и масло было бы удобно.

Дал Ядвисе бы шестую,

А седьмую бы повесил, пусть не треплется впустую.

Переделал бы восьмую в абажурчик славный,

А в девятой, коль не ежик, тварь другая бы жила в ней.

Для десятой примененья до сих пор я не измыслил,

А одиннадцатую ветер пусть сорвет с меня на Висле,

Потому что одна краковская поэтесса сказала обо мне такие слова:

«Это голова не для шляпы. Монументальная голова!»

Тебе сказала я раз сто, а может, двести,

что время уходить: льёт дождь, уже темно.

Стоять вот так, лицом к лицу, на том же месте, -

действительно смешно, неслыханно смешно.

Где видано, чтоб так глядеть в глаза друг другу,

как будто под дождём фильм крутится немой?

Где слыхано, чтоб так в руке держали руку?

Ведь завтра мы опять увидимся с тобой.