Творец готовя сей набросок, не жалел белил,
К утру, над полем боя, накидав из снега обелиск.
Идет декабрь, его шаги уже слышны вдали.
Он как анестезия — отмороженное не болит.
Творец готовя сей набросок, не жалел белил,
К утру, над полем боя, накидав из снега обелиск.
Идет декабрь, его шаги уже слышны вдали.
Он как анестезия — отмороженное не болит.
Между тем выпал снег. Всякий раз забываешь об этом ежегодном чуде, о снежном просторе и свежем морозном воздухе, о косо летящих снежинках, покрывающих все штрихами гравировки, о большом снежном берете, надетом утром набекрень на птичью кормушку, о сохранившихся на дубе и ставших ярче сухих коричневых листьях, темно-зеленых стеблях болиголова с опущенными веточками и ясной голубизне неба, похожего на опрокинутую чашу…
Нет, это голос русской зимы, — благодушно думает рядовой Грюневальд, — русского леса и степей. Голос бесконечной ночи, короткого и тусклого дня, похожего на вспышку сознания между двумя снами. Голос бескрайней земли и широких, как моря, рек…
Берега укутались снегами
Дни ноября сложились в журавля
Он улетел, исчез за облаками,
А утром стали белыми поля
Пришла зима, все это как всегда,
Но может неспроста, да может неспроста
Сегодня первый белый день...
Давай начнем все с чистого листа!
Снегопад — единственная погода, которую я люблю. Он меня почти не раздражает, в отличие от всего остального. Я часами могу сидеть у окна и смотреть, как идет снег. Тишина снегопадения. Она хороша для разных дел. Самое лучшее — смотреть сквозь густой снег на свет, к примеру на уличный фонарь. Или выйти из дому, чтобы снег на тебя ложился. Вот оно, чудо. Человеческими руками такого не создать.
Лес совсем уж стал сквозистый,
Редки в нем листы.
Скоро будет снег пушистый
Падать с высоты.
Опушит нам окна наши,
В детской и везде.
Загорятся звезды краше,
Лед прильнет к воде.
На коньках начнем кататься
Мы на звонком льду.
Будет смех наш раздаваться
В парке на пруду.
А в затишье комнат – прятки,
В чет и нечет – счет.
А потом настанут Святки,
Снова Новый год.
Снег летает и сверкает
В золотом сиянье дня.
Словно пухом устилает
Все долины и поля...
Всё в природе замирает:
И поля, и темный лес.
Снег летает и сверкает,
Тихо падая с небес.
Идут белые снеги,
как по нитке скользя…
Жить и жить бы на свете,
но, наверно, нельзя.
Чьи-то души бесследно,
растворяясь вдали,
словно белые снеги,
идут в небо с земли.
А любил я Россию
всею кровью, хребтом —
ее реки в разливе
и когда подо льдом,
дух ее пятистенок,
дух ее сосняков,
ее Пушкина, Стеньку
и ее стариков.
Большие мохнатые снежинки сыпались с неба, украшая и без этого прекрасную Москву... Дороги превратились в сказочные тропы, украшенные золотыми бусинами огней... люди проносились мимо, улыбаясь кому-то или просто самим себе.