Иосиф Александрович Бродский

Заморозки на почве и облысенье леса,

небо серое цвета кровельного железа.

Выходя во двор нечётного октября,

ёжась, число округляешь до «ох ты бля».

Ты не птица, чтоб улетать отсюда,

потому что как в поисках милой всю-то

ты проехал вселенную, дальше вроде

нет страницы податься в живой природе.

Зазимуем же тут, с чёрной обложкой рядом,

проницаемой стужей снаружи, отсюда — взглядом,

за бугром в чистом поле на штабель слов

пером кириллицы наколов.

Воткнут в розетку с этил-моралью.

Что касается звёзд, то они всегда.

Я проснулся тонущий в боли,

И не мог изменить исход.

Я снаружи казался веселым,

А внутри был давно уже мертв.