На прощанье — ни звука.
Мало какой звук так возбуждает любопытство, как стук в дверь.
На прощанье — ни звука.
Долго ли собираться, когда уходишь навсегда? Когда уходишь на день и когда уходишь навсегда — имущество теряет смысл. Это не поездка на курорт.
Пора. Я готов начать.
Неважно, с чего. Открыть
рот. Я могу молчать.
Но лучше мне говорить.
О чем? О днях. о ночах.
Или же — ничего.
Или же о вещах.
О вещах, а не о
людях. Они умрут.
Все. Я тоже умру.
Это бесплодный труд.
Как писать на ветру.
В перонной суете поверх чужих голов,
В прощальный этот миг на Киевском вокзале
Как много скажем мы друг другу нежных слов!
А что ж друг другу их мы раньше не сказали?
Я говорю «прощайте», потому что мы можем уже и не увидеться. Не забывайте, что сгинуть на этом свете так же легко, как и появиться.
Изучать философию следует, в лучшем случае, после пятидесяти. Выстраивать модель общества — и подавно. Сначала следует научиться готовить суп, жарить — пусть не ловить — рыбу, делать приличный кофе. В противном случае, нравственные законы пахнут отцовским ремнем или же переводом с немецкого.
Знаете, друг мой, в музыке бывает так, что внешний мир перестает существовать и не остается больше ничего, кроме звуков, которые поражают вас прямо в сердце.
Так человека встречного лови
и всё тверди в искусственном порыве:
от нынешней до будущей любви
живи добрей, страдай неприхотливей.
Вообще, старайтесь уважать жизнь не только за её прелести, но и за её трудности. Они составляют часть игры, и хорошо в них то, что они не являются обманом. Всякий раз, когда вы в отчаянии или на грани отчаяния, когда у вас неприятности или затруднения, помните: это жизнь говорит с вами на единственном хорошо ей известном языке. Иными словами, старайтесь быть немного мазохистами: без привкуса мазохизма смысл жизни неполон.