Шарль Луи де Монтескьё

Другие цитаты по теме

— Темный Лорд желал поработить весь мир, стать единовластным тираном, подмять под себя всех и вся! Как можно было сражаться на его стороне, отнимая свободу у слабых и несогласных? Разве не стыдно умереть, защищая тирана?

— Скажи мне, мальчик, разве может быть равенство между лягушкой и хорьком? Между соболем и куропаткой?  — склонив голову чуть набок, Дедята пару секунд подождал ответа.  — Для меня, лесника, меж ними разница небольшая. В лесу же при встрече справедливость у них завсегда получается одна. Так и в нашем мире. Когда миром правит Лорд, его невозможно подкупить. Как, если и без того всё и везде принадлежит ему? Для Лорда нет разницы между домовым и номархом, между нищим и богачом. С высоты его власти все подданные совершенно одинаковы. Равны! А когда все равны, то и появляется справедливость...

Законы должны иметь для всех одинаковый смысл.

Справедливость без силы беспомощна; сила без справедливости деспотична.

... беззаконье грозит городу тучею бед,

Благозаконье же всюду являет порядок и стройность.

В силах оно наложить цепь на неправых людей.

Сгладить неровности, наглость унизить,

ослабить кичливость,

Злого обмана цветы высушить вплоть до корней,

Выправить дел кривизну, и чрезмерную гордость

умерить,

И разномыслья делам вместе с гневливой враждой

Быстрый конец положить навсегда, и тогда

начинает

Всюду, где люди живут, разум с порядком царить.

Граф Александр Сергеевич Строганов, человек настолько богатый, что при дворе чувствовал себя полностью независимым, однажды за картами в Эрмитаже завел речь: нет ничего сложнее в мире, утверждал он, чем установить правоту человека.

Екатерина напряженно смотрела в свои карты:

—  Ты, Саня, справедливость не путай с правосудием, ибо справедливость очень часто борется с юридическим правом. Закон всегда лишь сумма наибольших строгостей, в то время как справедливость, стоящая выше любого закона, часто отклоняется от исполнения законности, когда в дело вступает призыв совести.

Ничто не урегулировано окончательно, пока не урегулировано справедливо.

Закон и справедливость — две вещи, которые Бог соединил, а человек разъединил.

— Как меня можно судить, когда я управляю этой страной? Когда закон это я?

— Если мы не можем судить тебя на поверхности, посудим под ней. Женские слезы, пролитые в Ёшиваре по твоей вине... Кровь мужчины, которую ты пролил... Небеса могут простить тебя, но закон Ёшивары, «Гейша Смерти», не простит тебя.

Мы признаём, что там, где законы установлены в интересах нескольких человек, речь идет не о государственном устройстве, а только о внутренних распрях, и то, что считается там справедливостью, носит напрасно это имя.